Юноша пожал двумя руками правую ладонь ведьмака, отсалютовал напоследок и убежал в противоположном направлении.
«Надо же…» Еще раз удивился про себя ведьмак, завернул за угол и быстрее пошел к назначенному месту встречи.
Новый Весвальд отстраивали пленные эльфы. Все целые после военных действий каменные блоки перевозили в районы, где велась активная постройка домов для людей, разбитые же глыбы мешали с дешевыми материалами и отстраивали жилье для эльфов. Подобными унизительными мерами тогдашний Наместник Гранди хотел выжить остатки эльфов из города, но старший народ стерпел и не дал вырвать корни, пущенные века назад на этой земле. Чем больше проходило времени, тем лояльнее становились сменяющиеся Наместники к остроухим, а при Олофе Рудасе в Новый Весвальд даже перестала наведываться стража с регулярными рейдами. Пара кварталов на границе Нового и Старого Весвальда назывались Стоками, тут в перенаселенных бараках ютились те, кто не смог прижиться ни среди людей, ни среди эльфов. Если за время, что солнце делает круг, хотя-бы одного не зарежут на Стоках, то это это может означать лишь одно — на Стоках вырезали всех. В городе уже живет несколько поколений людей, которые никогда не бывали в этом всеми богами забытом месте, именно тут ведьмак решил скоротать пару часов до встречи с Иссендайном, ведь даже гвардия Наместника не вздумает его искать здесь. Морро зашел в переулок и уселся на высокий деревянный ящик, так чтобы его ноги не касались земли. Ведьмак разглядывал, как крысы громко пища копошились в мусоре, когда услышал короткий женский крик и мужской хохот. Так бесшумно, что даже грызуны не обратили на него внимания, старый охотник на чудовищ прошел через вонь и тьму переулка выйдя на голоса.
— Мы слышали, что ты там пела, остроухая курва, когда собирала свои травы! — Лысый, худощавый оборванец в лохмотьях одной рукой держал горло молодой эльфки, прижимая ее к стене барака, другой рукой зажимая ей рот.
За спиной худощавого стояла пара его друзей, один уже медленно расшнуровывал портки, когда увидел смотрящего на них ведьмака.
— На что уставился, гнида? — крикнул покрытый шрамами от оспы бандит, оставляя в покое шнуровку и доставая из-за пазухи короткий зазубренный нож.
— На трех призраков. — с нотками веселья в голосе ответил Морро, укрытый в тени нависающей крыши.
— Ха — усмехнулся лысый, отпуская трясущуюся девушку, — Щас мы тебе поясним за призраков. — он поднял лежащую дубину, усеянную ржавыми гвоздями, и протянул ее в сторону Морро.
— Да я и сам не мало сведущ в этой области, сучонок. — ведьмак вышел из тени и навершия клинков за его плечом засверкали на солнце.
Третий, доселе молчавший, в ужасе отшагнул и схватился за руку рябого:
— Это ведьмак, мужики, текаем!
Лысый спешно опустил дубину и тоже отступил. С ужасом в глазах они мелкими шажками пятились от неожиданной угрозы, как только им показалось, что они отошли на достаточное расстояние, троица развернулась и побежала со всех ног. Эльфка опустилась на корточки и стала собирать рассыпавшиеся из плетеной корзины травы. Реакция была неординарной, слезы не текли крупным бисером по бледным щекам, девушка была предельно спокойна. Ведьмак подошел и подал ей руку, та ударила его по руке, схватила плетенку и убежала вслед за бандитами.
— Живи на здоровье… — процедил сквозь зубы Морро, глядя в спину убегающей эльфке.
Прошло больше часа с назначенной на полдень встречи, когда Иссендайн появился у менгира. За время ожидания, ведьмака поразило и насторожило, какое количество эльфов, ряженых в праздничные наряды, заполонили улицы Нового Весвальда. Они радостно и шумно пели песни на старшей речи, Морро хорошо разбирался в языках, и потому его волнение только усилилось. Эльфы пели песню «Зеленых Капюшонов» — ранее так именовался элитный отряд королевских лучников, ныне так себя называли все партизаны-фанатики бесчинствующие в Буковых лесах.
— Пойдем скорее, лучше не привлекать внимания. — Иссендайн был встревожен.
— Почему ты опоздал? И что здесь творится?
— Сам не знаю, но нужно торопиться. Повсюду могут быть шпионы Маллиндайна.
— И куда мы идем? — Морро ускорил шаг, поспевая за длинноногим эльфом.
— Мы попадем в лагерь через старый туннель контрабандистов в таверне недалеко. — Прошептал Иссендайн.
«Так вот как они поставляли фисштех в город в обход моих патрулей» Ведьмак вновь огляделся, веселые эльфы будто не замечали нервно идущую пару.
— Мне же не нужно говорить, что я прикончу тебя, если ты надумаешь меня предать?
Эльф злобно обернулся и взглянул в кошачьи глаза ведьмака:
— Не нужно…
— Хорошо, — Морро поправил ремень на груди, — Тогда я убью тебя если ты вздумаешь отойти от меня больше чем на три шага, а то мне все это не нравится, Иссендайн.
Эльф остановился и вновь уставился на ведьмака, на этот раз его побитое лицо было свободно от всяких эмоций:
— Мы пришли, Ватт’гхерн. — сказал он и потянул на себя ручку тяжелой двери.
Внутри сильно пахло травами, обильно развешанными на поперечины под высоким потолком. Светлые чистые стены эльфской таверны сильно контрастировали с грязной наружной отделкой. Угрюмые постояльцы в красных одеждах лениво потягивали вино ведя отвлеченные беседы и опять на Морро и Иссендайна никто даже не покосился. Эльф быстро пересек зал к задней двери и вместе они вошли через предбанник в кладовую. Иссендайн откинул пыльный коврик и им явилась крышка спрятанного в полу люка, он аккуратно поддел ее лезвием ножа и осторожно поднял. Ведьмак прислушивался к звукам из главного зала — ни единой души не поднялось со своего места. Кубки с разбавленным водой вином тихо постукивали о столы, никто не замолк и не затаился.
— Веди. — сказал Морро, кивая эльфу на тьму тоннеля.
Иссендайн разочарованно ухмыльнулся и прыгнул в тайный проход, ведьмак чуть-чуть подождал и спустился за ним.
В качестве освещения хитрые эльфы использовали светлячков в прозрачных банках, расставленных вдоль всего тоннеля. На дне каждой банки лежали относительно свежие кусочки куриного мяса, земля под ногами была рыхлой, словно по ней прошлась не одна сотня груженных контрабандистов или вооруженных солдат. Шли долго, молча. Напряжение нарастало с каждым шагом, рука ведьмака лежала на эфесе кинжала. Иссендайн, словно, напоказ шел скрестив руки за спиной. Возможно, его действительно задели слова Морро, но ведьмак склонялся думать пессимистичнее. Спустя примерно час прогулки под землей в конце показалось скопление банок со светлячками и широкие ступени лестницы под огромными изрубленными древесными корнями. Эльф медленно обернулся к ведьмаку и приложил указательный палец к губам. Морро подошел к виднеющемуся в темноте силуэту люка, быстро достал кинжал и приставил к горлу Иссендайна. Теперь ведьмак приложил указательный палец к губам под густой бородой. Так, неподвижно, они простояли еще где-то полчаса. Морро прислушивался к звукам с поверхности, но все было тихо, никакого намека на засаду, лишь звон ударяющихся насекомых о стекло и ровное сердцебиение эльфа.
Ведьмак убрал лезвие и на шее Иссендайна проступила тонкая красная полоска.
Эльф потер отметину от клинка, Морро бесшумно приподнял люк и их ослепило яркое солнце. Кошачьи зрачки сузились, ведьмак высунул голову и огляделся. На залитой светом лужайке было пустынно. Люк, замаскированный под поросший мхом холмик мягко приземлился на толстый ствол дерева. Морро выбрался наружу в ста шагах виднелся абсолютно пустой лагерь. Прямо в центре лагеря стояла большая деревянная клетка, собранная из грубо обработанных ветвей бука связанных множеством узлов. Ведьмак двигался между деревьев ведя перед собой Иссендайна, всматриваясь в каждую тень, выискивая спрятавшихся лучников.
— Где все? — шепнул ведьмак.
— Сам не понимаю, Ватт’гхерн. — Иссендайн, как Морро, водил взором по сторонам.
Угли в затушенных кострищах слабо чадили, на земле виднелись свежие колеи от тяжелых телег. В ветвистой клетке теснились с десяток пленников, от деревянного вольера ужасно смердело мочой и дерьмом. Ведьмак вышел из-за деревьев и двинулся к узникам. Между зелено-желтыми оструганными прутьями показался человек не старше двадцати лет, в измученном лице ведьмак сразу узнал юного Базиля. Сын Иво тоже узнал старого ведьмака и словно не поверил свои глазам. Морро жестом наказал ему молчать, еще раз огляделся и обнажая стальной меч поспешил к клетке. Туго завязанные узлы на дверях лопнули от легкого касания ведьмачьего лезвия. Пленные оживились, одни поднимались превозмогая боль, другие страх, похоже они сами не могли понять почему их оставили здесь одних. Все было похоже на мышеловку, но Морро предпочитал думать, что в его случае уместнее сказать — медвежий капкан.