Выбрать главу

Арзу презрительным взглядом окинул бывшего генерала и покачал головой.

— Наверное, твои хозяева, а вместе с ними и ты, думают, что чеченцы, подобно хищным зверям, только и жаждут крови? Нет, Алхазов Муса, в наемники мы никогда не пойдем. Так и передай своему султану, — и дав понять, что разговор на этом закончен, Арзу не оглядываясь зашагал к своему коню. Али неотступно следовал за ним. Чеченцы поднялись. По знаку Кундухова турецкие всадники расступились…

…Переселенцы продолжали медленно продвигаться на север. Они уже прошли довольно большое расстояние, когда их нагнали две подводы, сопровождаемые турецкими всадниками. Присмотревшись, в одном из них Али узнал Афако. Колонна остановилась.

— Мой брат Муса послал вам все эти продукты, — сказал Афако, подъехав к Арзу. — Он просит принять их. И еще он хочет, чтобы все вы простили его. Не думайте о нас плохо. Мы действительно хотели и хотим вам добра. Но вышло не так, как мы предполагали. Да услышит Аллах ваши молитвы! Да не лишит он вас своей милости!

Сказав все это, Афако хлестнул коня и галопом поскакал обратно, не дожидаясь разгрузки подвод…

ГЛАВА XII. МЕЖДУ СЦИЛЛОЙ И ХАРИБДОЙ

Правительства подчас бывают бандитами, народы же — никогда.

В. Гюго

Уже две недели прошло с тех пор, как первая партия переселенцев приблизилась к границе и замерла без движения в ожидании ответа Великого князя. И вот вчера делегация во главе с Арзу вернулась наконец из Тифлиса. Как и предсказывали, наместник Кавказа прошение чеченцев отклонил. Таким образом, исчезла последняя надежда на мирный исход дела.

Да, вот она, желанная граница. За тем вон полосатым столбом начинается родина, свидания с которой ждут ее заблудшие дети.

Она всегда стояла перед их глазами. И в первых лучах солнца, и в тусклом свете луны. Голос ее слышался им в нежном посвисте ветра, в журчанье ручья, в шуме леса, в радостном пении птиц, в шелесте трав. Во всем ловили они зов родных гор и с нетерпением ждали момента, когда вновь увидят дорогие сердцу места. Но невидимая стена отделила их от родины. Как теперь преодолеть эту стену?

Границу охраняли солдаты. Много солдат — и султанских, и царских. Неужели с ними придется воевать? Хватит ли на борьбу сил? Ведь люди до предела истощены, стали похожи на тени.

Семь дней чеченцы бросали шапки и платки перед русскими и турецкими генералами. Это было унизительно, но на это вынуждали обстоятельства. Никогда и никому не кланялись чеченцы, ни перед кем не становились на колени, обнажали головы только в том случае, если обращались к кому-то с величайшей просьбой. Турки возвращению не противились, ибо отлично знали, что русские не пропустят чеченцев на родную землю. Но как договориться с русскими? Они не соглашались ни на что. Переселенцы заверили русского генерала, что не станут нарушать законы, будут жить мирно и покорно, подчиняться всем указам, если он разрешит им вернуться домой. Горцы соглашались даже поселиться не в самой Чечне, а там, где будет угодно русскому правительству.

Но никакие жалобы не трогали сердце русского генерала.

Приказано — не пропускать! И он не пропустит…

Оставался самый последний, крайний выход: перейти границу самовольно. Решаясь на столь рискованный шаг, люди все же надеялись, что стрелять в них не станут…

17 октября 1865 года две тысячи шестьсот чеченских переселенцев двинулись к границе, решив или дойти до родных гор, или умереть здесь. В первой десятке шли Арзу, Чора и Али с белыми флагами в руках. Их послали вперед, чтобы в последний раз попытаться решить вопрос мирным путем. Остальная масса людей, выдерживая небольшой интервал, шла вслед за своими векилами. Парламентеры были безоружны. Белый флажок, привязанный к длинному шесту, Арзу нес, высоко подняв над головой. Следом за ним, почти наступая ему на пятки, шел Али.

Ровно четыре месяца назад Али впервые увидел эти вот места, эту заставу. 28 апреля они вышли из Владикавказа, а 17 июня здесь первыми ступили на турецкую землю. Хазапинская застава встречала их и провожала в турецкий край, из которого до сих пор они никак не могут выбраться…

Граница надвое рассекала высокий холм. И вот на этом холме теперь застыли в боевом строю всадники и пехотинцы. Вперед выдвинули пушки, стволы которых направлены точно на дорогу, по которой предстояло идти переселенцам. "Неужели турки будут в нас стрелять?" — с тревогой думал Али.

Каждый шаг в сторону границы приближал к смертельной опасности. Шаг, еще шаг, еще… Уже различимы лица солдат. Но что это? С полсотни всадников отделились от основных войск и помчались навстречу переселенцам.