Чеченские горы и леса были его родным домом, в котором он знал все, что есть, и нашел бы то, что ему нужно.
Арзу застонал и вновь начал бредить, как бредил всю ночь. И так же, как ночью, вновь звал Маккала, Берса, Солта-Мурада, Умму, Атаби, Шоипа. Ругал Мусу, Сайдуллу и Эмин-пашу.
К полудню жар несколько спал, а дыхание стало более ровным.
Неожиданно Арзу открыл глаза и попросил пить. Али поднес к его пересохшим, растрескавшимся губам бурдючок, заполненный холодной ключевой водой. Арзу выпил его до дна и долго выжидающе смотрел в глаза Али. Казалось, он молча просил рассказать о всех событиях вчерашнего дня. Но Али молчал. Брат не должен был знать тех страшных подробностей. И потому Али даже сидел так, чтобы Арзу не увидел мертвого Чору, своего ровесника, своего друга детства, своего боевого товарища, с которым он до самой последней минуты делил горе, радость и надежды. Конечно, скрыть совсем его смерть было невозможно, но Али стремился оттянуть тяжелую для брата минуту.
— Чора уже ушел? — спросил вдруг Арзу.
Али растерялся.
— Не скрывай, Али. Сердце подсказывает мне, что его уже нет в живых… И он еще не похоронен… Я чувствую его где-то рядом с собой…
Али продолжал молчать.
— Не пытайся утаить от меня правду, Али… Я же по твоему лицу вижу, что произошло. Ты за меня не бойся… Мы столько вынесли на своих плечах, столько пережили, что нас теперь ничто уже не может ни потрясти, ни привести в отчаяние… А вот тебе сегодня предстоит тяжкое испытание… Но ты будь мужественным… Когда силы начнут покидать меня… я сделаю завещание… Чора… Вы еще не похоронили его?
Сдерживая рыдания, Али покачал головой. — Еще нет…
— Что стало… — последние слова Арзу прошептал неразборчиво.
— С кем?
— С людьми…
И Али не мог в эту минуту обмануть брата, не рассказать ему всю правду. Иного выхода у него не было.
— Турки открыли очень сильный огонь. Большинство наших погибло. Из оставшихся в живых одни успели разбежаться по лесам, других тут же окружили и под конвоем повели обратно.
Убежавших ищут. Турецкие солдаты прочесывают вокруг и леса, и горы.
Арзу тяжело и протяжно застонал:
— Я это предвидел… Пушки… против женщин… детей… Мы не могли пробиться… Но я сделал… что просили люди… Убито много?
— Да. Но сколько, точно не знаю… Часть людей скрылась, унося с собой убитых и раненых…
— Лучше было сразу умереть… раз нам не суждено вернуться домой… Али, помоги мне взглянуть на него… Прежде чем уйти из этого несправедливого мира.
— О ком ты? — встрепенулся Али.
— Хочу увидеть Чору… Позови… Мачига и Касума…
Оставшись с мужем наедине, Эсет глухо застонала, зарыдала и прильнула лицом к его груди.
— Арзу… Арзу… — только и вскрикивала она, покрывая его лицо неистовыми поцелуями…
— Коротким оказалось… наше счастье, Эсет… — тихо прошептал Арзу. — Ты вернешься домой… Ты молода… Может, еще найдешь…
— Нет! Нет! Не говори так, — задыхаясь от слез, кричала Эсет.-
Это ты должен жить… Ради меня… Ради… нашего ребенка…
— Неужели? Эсет…
— Да… да… дорогой мой… — Эсет улыбнулась сквозь слезы вымученной улыбкой и горячо поцеловала мужа в губы. — У тебя будет сын… Я уверена…
— Сын… — повторил Арзу, и глаза его влажно блеснули.
Вернулись Али, Мачиг и Касум. Втроем они поднесли поближе к Арзу мертвого Чору. Арзу попросил помочь ему приподняться. Али опустился на колени, поддерживая брата за плечи. Арзу протянул руку и коснулся пальцами холодного лица своего друга.
— Чора, что же ты так… покинул меня… Смерть сильнее?
Двадцать лет мы боролись с ней… и побеждали… И пришел ее черед… почувствовала нашу беспомощность… не на поле брани… Прости, мой верный друг… ты погиб из-за меня…
Как я уговаривал тебя не ехать со мной, но ты не послушался…
Прости… Ты ушел раньше. Но не долго мы будем в разлуке…
Арзу уложили. Мачиг стал утешать его:
— Не отчаивайся, Арзу. Аллах милостив. На моем теле нет живого места. Одни шрамы. А все-таки видишь, я еще живу. И ты будешь жить. Твои же слова терзают сердце брата.
— Али не первый, кто лишается брата…
— Али страшно терять единственного…