– Ну, думаю, да.
Как часто то, на что мы даже надеяться не могли, происходит случайно.
Так из случайной короткой записи родился прекрасный полноценный альбом. После его выхода карьера композитора стала развиваться в новом направлении. Он начал работать с хорами и писать больше музыки для голоса. И чувствует себя несравнимо более удовлетворенным жизнью.
«Мне всегда нравились хоралы, и идея современной оратории, которая бы выразила наши духовные ценности, словно послана свыше в ответ на молитву, которую я едва успел произнести», – говорит он.
Вполне может быть, что, когда мы самовыражаемся, звучит не только наш голос, но и голос гораздо более могущественного исполнителя, для которого мы становимся одновременно и субъектом, и инструментом. Творя, мы даем возможность Великому Творцу изучать, выражать и расширять и свою божественную, и нашу человеческую природу. Мы словно певчие птицы: стоит запеть одной, как раздаются голоса остальных. Существует закон природы: так же как мы стремимся высказаться, всегда есть кто-то, кто хочет услышать сказанное нами. Мы не живем и не творим в изоляции. Все мы – часть чего-то большего, и соглашаясь выразить себя, соглашаемся выразить и это большее, объединяющее всех.
Быть тем, кто мы есть, и стать тем, кем мы способны стать, – вот единственная цель жизни.
ЗАДАНИЕ. Выразите себя
Возьмите ручку и напишите числа от 1 до 10 в столбик. Запишите рядом 10 прилагательных, характеризующих вас положительно. Например:
1. Изобретательный
2. Оригинальный
3. Непредсказуемый
4. Стремительный
5. Веселый
6. Лаконичный
7. Прогрессивный
8. Щедрый
9. Энергичный
10. Активный
А теперь, используя эти определения, сформулируйте рекламное объявление, чтобы создать позитивный и соблазнительный образ вашей уникальной личности. Например:
Воспользуйтесь яркими идеями изобретательного, веселого и прогрессивного гида.
Стоит заметить, что цель этого инструмента – не изменить, а принять себя. Если вы настойчивы, будьте настойчивым. Есть те, кто любит настойчивых. Если ваши непочтительные шутки оскорбляют гиперсерьезных людей, их с восторгом примут где-то еще. Когда мы не отрицаем свои черты, а одобряем их, то начинаем гораздо лучше представлять, кто и где их сможет оценить.
Снег
За моим окном красиво падает мягкий снег. Чернильно-черные силуэты деревьев в Риверсайд-парке словно кем-то нарисованы. Небо серое и светлое. День хорош, чтобы варить суп и вязать – если бы мы не перестали это делать. Ну, или чтобы привести в порядок мысли.
Мы живем очертя голову – большинство из нас. И такие дни, как этот – когда падающий снег приглушает звук вечного саундтрека нашей жизни, требующего успеха, успеха, успеха, – становятся облегчением, вроде сильной простуды, из-за которой отправляешься в постель и получаешь шанс побыть наедине с собой.
Самое прекрасное, с чем мы можем столкнуться, это тайна.
Снег сильный, но пока не превратился в метель.
Каждая снежинка падает со своей скоростью, словно перья из подушки, которую кто-то встряхнул на небесах. Во время снегопада небеса кажутся ближе.
Когда я была маленькой девочкой, окно моей комнаты выходило на подъездную дорожку к дому. На гараже висел фонарь, и во время снегопада я могла, лежа в кровати, видеть, как танцующие снежинки закручиваются вихрем, иногда взвиваясь вверх огромной нижней юбкой. Я выросла в Либертивилле в деревенском доме из желтого дерева и камня – доме-переростке с множеством тесных комнат и загадочных закоулков, где легко было разыграться воображению. Там мне нравилось смотреть в окно на падающий снег.
Всем нужно такое окно для воображения. Всем нужно время и место, чтобы смотреть в окно на падающий снег. В такие дни, как сегодня, глядя, как огромный ворон машет крыльями на фоне темнеющего неба, легко представить, как Эдгар По пишет своего «Ворона» в нескольких кварталах отсюда, глядя на этот же снег и такую же черную птицу. Художники испокон веков выглядывают в окна, всматриваясь в свои души. Что-то связывает взгляд наружу с возможностью посмотреть внутрь. Мы забываем об этом.
Если честно, гениальность – это всего лишь способность воспринимать вещи необычно.
Как часто мы настраиваемся на противостояние с суровым и жестким миром вместо того, чтобы смягчить и его, и себя, просто замедлив бег.