Я подошла к рядам банок у дальней стены. Там не было ничего из того, что могло мне понадобиться, но надо ведь хоть что-то делать! Поэтому я просто перекладывала банки, не глядя на этикетки, с места на место — и не прочла ни единой строки.
— Почему ты мне помог? Там, на банкете?
Молчание будто бы превратилось в третьего человека. Оно стояло за моей спиной, разрастаясь всё больше и больше — до той поры, пока не заговорил Фицрой.
— Я тебе совсем не помогал, — промолвил наконец-то он, — а просто по глупости опрокинул немного вина. Со мной такое часто бывает.
— Ты пошутил — и заставил их смеяться над собой, а не на мной. Я понятия не имела, что делать, и ты… — я сжала губы. — Я оценила это, правда, — эти слова срывались с губ тяжелее, чем следовало, и в них было слишком много смысла. Но я ценила это так сильно, что даже не могла выразить словами. — Спасибо тебе.
— Ты должна быть осторожна и не позволять людям вести себя вот так.
— Я не… Я действительно собиралась ответить. Но я даже не могла думать…
— Ты могла сделать что-нибудь, — проронил он. — Ты могла просто кивнуть, ласково ему улыбнуться — и стала бы победительницей хотя бы этого раунда. Да ты могла просто сказать ему «спасибо», показывая, что всё это относилось к тебе. И всё. Больше ничего не надо было — им хватило бы твоего осознания, что ты законная королева — этого подтверждения обычно достаточно, чтобы поверить человеку, занимающему трон. Даже больше, чем достаточно.
Он озвучил это так легко, и так просто… Наверное, для него это и было чем-то обыкновенным, элементарным и столь лёгким, что я никогда бы не ощутила.
— Всё не так уж легко. Я знаю, что должно, что я обязана соответствовать, н… — и оправданий у меня не было. Мне следовало быть уверенной, я старалась оставаться элегантной, чтобы превратиться наконец-то в королеву, ту, которой они искренне желали бы долгих лет царствования в этой огромной, удивительной стране на острове… И я много часов повторяла свою речь, репетировала, отчаянно пыталась быть такой, как им нравится. Всего на один-два вечера. Мне надо было сыграть роль, такую короткую и такую лёгкую. Да, я пыталась — но просто пыталась! Как только заканчивалась моя решимость, всё это превращалось в бессмысленный прах. Притворство длилось слишком долго для того, чтобы можно было продолжать его терпеть. Слишком.
— Ты очень умна, Фрея, — наконец-то промолвил Фицрой, своими словами разбивая тишину. — И я знаю — уверен! — что ты можешь перехитрить каждого из них.
Я умолкла на мгновение, и моя рука замерла над ртутью.
— Ты в это не веришь.
— Как я могу в это не верить? Ты вообще видела это место, Фрея? Ты видела, чем именно ты здесь занимаешься?
— Но при дворе всё иначе! Тут умным быть совершенно не нужно — да и вряд ли получается. Когда я там, все мысли словно вылетают из моей головы. Это как будто… Словно я не в той комнате. Тут я могу доверять своим инстинктам, там — даже не знаю, что делать. И думать над тем, что надо делать, я тоже не могу.
— Так не думай. Следуй своим инстинктам, как только что сказала!
Но ведь мои инстинкты не были инстинктами королевы, и мне следовало действовать так, как от меня ожидали, иначе никто никогда меня не примет. Я закусила губу — огласить эту правду было слишком трудно.
— Я нашёл эту бумагу! — победно воскликнул Фицрой. — Займёмся тестом?
Для этого мне следовало к нему приблизиться, и я чувствовала каждый шаг приближения к нему, пока пересекла комнату. Он протянул мне бумагу, и я взяла её так осторожно, чтобы не прикоснуться к нему, что аж самой стало страшно.
— И чего мы ждём? — поинтересовался он.
— Если в мышьяке есть кислота, бумага покраснеет.
— И как это может нам помочь?
Я опустила бумагу в растворившейся яд, и она стала светло-алой.
— Это кислота? — поинтересовался Фицрой.
Я кивнула.
— Этого недостаточно, чтобы доказать присутствие мышьяка, но реакция сама по себе может быть очень полезной. По крайней мере, на кухне это могут использовать при испытании напитков, чтобы убедиться, что в них не подмешали кислоту.
— Да, это бы помогло, — он всё ещё смотрел на бумажку, — а что дальше?
— Кислота, — промолвила я. — Попытаемся растворить мышьяк в разных кислотах и посмотрим на реакцию. Если будет интересный запах, цвет, появится какой-нибудь дым…
— Кислоты, — послушно кивнул он. — А что мне сделать?
Я покосилась на свои руки.