- Жара ведь несусветная, а она под одеялом лежит, вы сами попробуйте такое выдержать!
И обращаясь к Кате, успела шепнуть:
- Говори, говори имя, а то в два счета с роли снимут, оглянуться не успеешь.
То ли слова Лизы прозвучали достаточно убедительно, то ли холодное мокрое полотенце позволило Кате проглотить злополучный комок в горле, но именно после вмешательства Лизы она заявила:
- Извините меня, Павел Ильич, я все сделаю, как надо.
- Хорошо, пробуем еще раз, все по местам, - режиссер хлопнул в ладоши. - Начали!
Сцену приезда доктора повторили, и Катя решительно ответила на вопрос об имени девочки:
- Валвала.
«Доктор», услышав этот ответ, вскочил со стула:
- Да вы дгазнитесь, милочка! - Николай был возмущен, но фраза получилась такой характерной для провинциального доктора, что всем стало ясно: Николай - талантливый лицедей и не смог сразу выйти из роли, несмотря на раздражение.
Тем не менее, хохот раздался гомерический! Смеялись все, а мальчишки от хохота аж попадали со своих «насестов».
- Видите, видите! - залилась в истерическом визге Аделаида. - Да над нашим спектаклем все зрители потешаться будут! Надо немедленно Катерину с роли снимать! Это же драма, а не комедия, и мы не клоуны здесь! Пусть сначала говорить научится, а потом в спектаклях играть приходит, - Аделаида от злости сжала кулачки, размахивая руками, а ее миловидное лицо вдруг стало вызывать отвращение у окружающих.
- Чем-то сегодня Катя Аделаиде насолила не на шутку, раз она за нее так серьезно ухватилась, - сказал кто-то из толпящихся за сценой артистов.
- Это ей Катино новое платье не понравилось.
- Ох, кажется мне, тут что-то другое, с новым «доктором» связано, - предположила одна из барышень.
Какая-то черная тень вдруг метнулась над головами спорящих и опустилась на... новую шляпку Аделаиды.
- Ой, что это, что это? - завизжала она, размахивая руками над собственной головой.
- Смотрите, ворона! Какая огромная! - послышалось отовсюду. - Что она хочет? С ума сошла что ли?
- Эта ворона давно на дубе сидит и всех нас разглядывает - закричали поселковые мальчишки, всегда замечающие все вокруг.
- Карр-р! Карр-р! Милош хороший, - объяснила птица, демонстрируя самодеятельным артистам пример безукоризненного произношения.
- Ой, да она говорящая!
- Это наш волон Милош, - взяла на себя ответственность Катя, хотя ворона этого она увидела сегодня ранним утром впервые. - Он живет у нас на сливе, и плосто поговолить плилетел, - продолжала объяснять она, в то время как Аделаида вертелась, махала руками, кричала визгливо и испуганно, стараясь изо всех сил прогнать седока со своей головы и новой шляпы.
Все актеры, не занятые в спектакле, и даже мальчишки-зрители взгромоздились на сцену, разглядывая говорящую птицу. Некоторые, жалея, видимо, Аделаиду и ее новую шляпку, пытались прогнать настырную птицу, некоторые смеялись, а остальные просто слушали и смотрели, удивляясь. А ворон, ощущая внимание зрителей, старался показать все, на что был способен:
- Милош умный! - кричал он. - Милош хороший! Без-зобр-разие! Пойдем домой, ставь самовар, будем чай пить! Карр-р! Карр-р!
С этими словами Милош вдруг взлетел, удерживая в лапках шляпку Аделаиды. Никто не успел ничего понять, однако через несколько секунд шляпа висела на самой верхушке дуба, а ворона Милоша и след простыл.
3
- Доставай теперь, доставай мою шляпку, как хочешь, раз твой ворон ее утащил! - закричала на Катю Аделаида.
Катя ни за что в тот момент не призналась бы, что ворон Милош вовсе не живет на их сливе и она с ним знакома лишь на несколько часов дольше, чем остальные. Однако понимала она и то, что достать эту шляпку с верхушки огромного дуба уже никто никогда не сможет - для человека это задача невыполнимая.
- Вы что это? Все сговорились сорвать сегодня репетицию? - громко и зло спросил Павел Ильич, широко расставив длинные руки, будто силясь ими собрать вокруг себя неорганизованные актерские таланты.
- Я уйду, не прогоняйте девочку, - заявил Николай режиссеру.
Катя, которая уже давно стояла возле своей шляпки, схватила ее и молча, ни с кем не попрощавшись, убежала.
Непривычно длинное новое платье мешало, путалось в ногах, и на бегу девочка невольным жестом изящно, по-взрослому, одной рукой поддерживала его. Нельзя было не залюбоваться ею! Все смотрели ей вслед. Казалось, девочка не бежит по земле, а будто прелестная бабочка, порхает над ней.
Она подбежала к линейке, молниеносно выпрягла Снежка, мирно жующего пыльную траву, вскочила на него без седла, накрутила вожжи на руку и поскакала, куда глаза глядят: подальше от этого театра, от режиссера, от Николая, от Аделаиды и ее взлетевшей на дерево шляпы.