во улыбалась ему, приподнимая занавес над весьма радужными перспективами. Университет сулил место преподавателя одного из Семи свободных искусств. Коллеги с Чёрной Кафедры открыто намекали, каким отличным деканом мог бы стать Сет Мел. Принц соседнего королевства и владетельный барон наперебой зазывали Боманца на место придворного чародея и астролога с недурным жалованием. Мэр Весла ненавязчиво интересовался, не желает ли господин Боманц стать помощником нынешнего городского мага - с тем, чтобы в недалеком будущем самому занять эту почтенную должность? Сам Боманц порой мечтал вступить в гильдию чародеев, открыв в Весле собственное дело. Трезво рассудив и всё взвесив, он решил принять предложение Университета. Должность преподавателя давала ему возможность работать с обширными архивами Университета. Особенно с закрытыми для прочих отделами. С книгами и хрониками, где промеж обыденных строчек затаилось непознанное, неведомое, неразгаданное. Боманц был почти счастлив, беспрепятственно утоляя снедавшую его жажду знаний. Он усердно развивал свой магический дар, с каждым годом становившийся все сильнее. Но, как чёрная жемчужина в раковине и ядовитая бабочка в коконе, в глубине беспокойной души Сета Мела вызревало недовольство. Его изыскания все чаще завершались ничем. Изящно выстроенные по всем канонам теории не подтверждались. Преподавание раздражало: всякий день видеть туповатые рожи, раз за разом вдалбливая в никудышные головы простейшие правила построения силлогизмов. С горечью убеждаясь на экзаменах, что школяры, занятые мыслями о попойках, гулящих девках и стычках с городскими шалопаями, пропустили наставления мимо ушей. Коллеги мало чем отличались от студентов. Шоры на глазах да мечты о наполненной кормушке. Даже те, кого Боманц полагал единомышленниками, потихоньку исчезали из его жизни. Молодой преподаватель сделался непомерно желчен и злоязычен. Неумолимо и настойчиво задавал он себе один и тот же вопрос: что ждет его дальше, прозябание в Университете до седых волос? Допустим, он покинет кафедру, но тогда придётся искать покровителя. Ну, и кем он станет? Одним из множества. В лучшем случае, придворным магом, насылающим порчу на врагов сюзерена и ломающим голову над ежедневным составлением гороскопа, неизменно сулящего господину удачу. Согласись он на лестное предложение мэра Весла или заведи свое дело - всё едино. Наводить привороты, излечивать наговорами хворых детишек и болезную скотину, искать пропавшие вещи и возвращать домой загулявших по кабакам мужей - вот что его ждёт. Скучная, однообразная жизнь, оживляемая интригами против конкурентов да борьбой за богатенького клиента. Куда ушли времена, когда колдовство правило миром? Нынче Искусство взнуздано, стреножено, поставлено под ярмо и покорно тянет лямку. Секреты настоящей магии, той, что сияла как молния в ночи и разила как меч, канули в небытие вместе с Взятыми, погребёнными в Великом лесу. В Курганье, бдительно охраняемом Вечной стражей. Победители во главе со своим лидером, Белой Розой, старательно вымарали из анналов истории все следы побеждённых. Целая эпоха канула в чёрную бездну. Вдумчиво и целеустремленно Сет Мел собирал материалы, касающиеся эпохи Владычества. Маги былых времен куда серьёзнее относились к своим истинным именам и были готовы на что угодно, лишь бы утаить их в секрете от врагов. Некоторые, если верить легендам, вырезали всю родню до последнего человека, дабы сохранить тайну. Боманц копался в генеалогиях, сопоставлял, анализировал и делал выводы - ещё толком не решив, что сделает с плодами своих трудов. В дни, когда он ещё только начал обучение на Чёрной Кафедре, ему в руки попалась старая, затрёпанная книга без обложки и титульной страницы. Она едва не распалась на отдельные страницы, когда Мел осторожно приоткрыл её. С пожелтевшего листа улыбалась женщина. Грозная, как ураган. Свободная, как ветер. Прекрасная, как весенний рассвет. Сияющая, как звезда в полночной тьме. Самая неразрешимая загадка минувших времен. Госпожа, спутница Властелина, королева-чародейка и первостатейная злодейка. Юный Мел зачарованно таращился на исполненную сепией картинку. Нарисованная Госпожа, конечно, была хороша, но дело было вовсе не в красоте. Эта женщина была непревзойденным мастером магии. Как она сумела этого добиться? Где пролегали границы её возможностей - и были ли они вообще начерчены? Даже Белая Роза с соратниками не смогли убить её, только пленить и погрузить в вечный сон. С той давней поры у Боманца появилось смутное, почти неуловимое ощущение: в тяжёлые времена его слуха касался едва различимый одобряющий шепот. Уверявший, что все наладится. Сет Мел способен преодолеть любые трудности и получить достойную награду. Шёпот мягко дотрагивался до самых потаенных струн души Мела, даруя силы и озаряя мир нежным золотистым сиянием. Шагая на очередную постылую лекцию, Боманц столкнулся с уличной разносчицей. Обычная девчонка, смазливая, хотя уже не первой свежести, из тех, что не лезут за словом в карман и умеют постоять за себя. Крылось в её облике нечто, не на шутку встревожившее господина преподавателя. Поворот головы, мимолетный взгляд, дерзко выставленное плечо - почти как на том давнем рисунке с изображением Госпожи. Безвестный автор наверняка целиком и полностью выдумал её облик, ведь прижизненные портреты Госпожи были старательно уничтожены. Боманц решил непременно отыскать ушедшую вверх по улице девушку. Особого труда это не составило - Весло было небольшим городом, где почти все знали друг друга. Её звали Жасмин. Не избалованный вниманием женщин Боманц был вскоре очарован ею. У неё были яркие карие глаза, бойкий язычок и жизнерадостный нрав. После нескольких весьма горячих свиданий Жасмин намекнула, что беременна, и познакомила Боманца с многочисленным, крикливым и навязчивым семейством. Папаша, хмыкая в клочковатую бороду, сходу поинтересовался, назначен ли уже день свадьбы. Опешивший Боманц не нашелся с достойным ответом - и, не успев опомниться, как уже стоял в мэрии, заверяя подписью акт о бракосочетании с девицей Жасмин. Насчет беременности Жасмин малость ошиблась, но дело было сделано. Боманц внезапно осознал себя женатым человеком, ответственным не только за себя. Жасмин поселилась в его квартире при Университете и отважно взялась вести его хозяйство. Жасмин любила его. Со всеми его странностями, непонятными ей разочарованиями и метаниями, с его потаенной злостью на однообразное уныние жизни. Ей-то всё было нипочем. Её родичи были обычными небогатыми горожанами, а теперь она стала женой университетского преподавателя, почти что профессора! Есть чем гордиться и чем прихвастнуть перед подружками. Больше нет нужды целый день таскать на ремне тяжелый лоток, голосить, расхваливая товар, и бдительно следить за выручкой. Уличная торговка Жасмин стала почти настоящей дамой, и всё благодаря Боманцу. Её мужу, которому она обещала быть рядом в радости и горести. Жасмин намеревалась честно исполнить свою клятву. Ах, если бы дорогой супруг ещё приносил в дом чуть-чуть побольше денег... Нет, им не приходилось бедствовать, но Жасмин порой так хотелось купить новое платье - не хуже, чем у благородных дам. Боманц предпочитал тратить деньги на книги, хотя в комнатах от них уже ступить было некуда. Книги внушали Жасмин суеверный ужас. Боманц порой начинал разговаривать с ними - и Жасмин казалось, что книги отвечают. Будь её воля, она выкинула бы прочь все фолианты, купила новую мебель взамен старой и покоробившейся, а стены украсила коврами. Чтобы всё, как у приличных людей, а не в захламленной лавке старьевщика. Но, когда она пыталась втолковать это Боманцу, он либо смеялся, либо отмахивался, внушительно заявляя, что вещи - это пустое и наносное. Жасмин в растерянности умолкала: он мужчина, он учёный, ему виднее. Дела в Университете шли всё хуже. Факультетский совет отверг пространный трактат Сета Мела о хаотической сущности магии Властелина и хронологическом исследовании эпохи Владычества. Вдобавок Боманца обвинили в неоправданных расходах казенных средств, злоупотреблении правами преподавателя и хищении редких книг из закрытых фондов. Последнее, правда, доказать не удалось - но, как известно, хорошая слава лежит, а дурная бежит. Взбешённый Боманц проглотил обвинения, сделав вид, что сожалеет и раскаивается. Бытие в Весле стало удушающей петлёй, медленно сжимающейся на его горле. Он должен был как можно скорее найти способ избавиться от скользкой, липкой мерзости, именуемой жизненной рутиной. И вот, кажется, впереди забрезжил свет. Золотистый рассеянный свет, едва уловимый, как первые лучи солнца. Мел наведался в библиотеку Чёрной Кафедры, бестрепетно позаимствовав оттуда некие бумаги и трактаты. Скудным умом и воображением школярам они ни к чему, а ему пригодятся. Он едва справился с искушением подпалить архив - на прощание, чтобы помнили и не забывали Сета Мела, ныне Боманца. Жасмин настороженно выслушала горячие сетования на косность университетских тупиц, не способных взглянуть дальше собственного носа. Он более не желает иметь ничего общего с кичливым сборищем глупцов. Они уезжают, дабы он мог беспрепятственно продолжать изыскания. Куда они направятся? В Курганье. Владельцы антикварных лавок взахлёб рассказывают, как недурно можно н