то все наладится. Сет Мел способен преодолеть любые трудности и получить достойную награду. Шёпот мягко дотрагивался до самых потаенных струн души Мела, даруя силы и озаряя мир нежным золотистым сиянием. Шагая на очередную постылую лекцию, Боманц столкнулся с уличной разносчицей. Обычная девчонка, смазливая, хотя уже не первой свежести, из тех, что не лезут за словом в карман и умеют постоять за себя. Крылось в её облике нечто, не на шутку встревожившее господина преподавателя. Поворот головы, мимолетный взгляд, дерзко выставленное плечо - почти как на том давнем рисунке с изображением Госпожи. Безвестный автор наверняка целиком и полностью выдумал её облик, ведь прижизненные портреты Госпожи были старательно уничтожены. Боманц решил непременно отыскать ушедшую вверх по улице девушку. Особого труда это не составило - Весло было небольшим городом, где почти все знали друг друга. Её звали Жасмин. Не избалованный вниманием женщин Боманц был вскоре очарован ею. У неё были яркие карие глаза, бойкий язычок и жизнерадостный нрав. После нескольких весьма горячих свиданий Жасмин намекнула, что беременна, и познакомила Боманца с многочисленным, крикливым и навязчивым семейством. Папаша, хмыкая в клочковатую бороду, сходу поинтересовался, назначен ли уже день свадьбы. Опешивший Боманц не нашелся с достойным ответом - и, не успев опомниться, как уже стоял в мэрии, заверяя подписью акт о бракосочетании с девицей Жасмин. Насчет беременности Жасмин малость ошиблась, но дело было сделано. Боманц внезапно осознал себя женатым человеком, ответственным не только за себя. Жасмин поселилась в его квартире при Университете и отважно взялась вести его хозяйство. Жасмин любила его. Со всеми его странностями, непонятными ей разочарованиями и метаниями, с его потаенной злостью на однообразное уныние жизни. Ей-то всё было нипочем. Её родичи были обычными небогатыми горожанами, а теперь она стала женой университетского преподавателя, почти что профессора! Есть чем гордиться и чем прихвастнуть перед подружками. Больше нет нужды целый день таскать на ремне тяжелый лоток, голосить, расхваливая товар, и бдительно следить за выручкой. Уличная торговка Жасмин стала почти настоящей дамой, и всё благодаря Боманцу. Её мужу, которому она обещала быть рядом в радости и горести. Жасмин намеревалась честно исполнить свою клятву. Ах, если бы дорогой супруг ещё приносил в дом чуть-чуть побольше денег... Нет, им не приходилось бедствовать, но Жасмин порой так хотелось купить новое платье - не хуже, чем у благородных дам. Боманц предпочитал тратить деньги на книги, хотя в комнатах от них уже ступить было некуда. Книги внушали Жасмин суеверный ужас. Боманц порой начинал разговаривать с ними - и Жасмин казалось, что книги отвечают. Будь её воля, она выкинула бы прочь все фолианты, купила новую мебель взамен старой и покоробившейся, а стены украсила коврами. Чтобы всё, как у приличных людей, а не в захламленной лавке старьевщика. Но, когда она пыталась втолковать это Боманцу, он либо смеялся, либо отмахивался, внушительно заявляя, что вещи - это пустое и наносное. Жасмин в растерянности умолкала: он мужчина, он учёный, ему виднее. Дела в Университете шли всё хуже. Факультетский совет отверг пространный трактат Сета Мела о хаотической сущности магии Властелина и хронологическом исследовании эпохи Владычества. Вдобавок Боманца обвинили в неоправданных расходах казенных средств, злоупотреблении правами преподавателя и хищении редких книг из закрытых фондов. Последнее, правда, доказать не удалось - но, как известно, хорошая слава лежит, а дурная бежит. Взбешённый Боманц проглотил обвинения, сделав вид, что сожалеет и раскаивается. Бытие в Весле стало удушающей петлёй, медленно сжимающейся на его горле. Он должен был как можно скорее найти способ избавиться от скользкой, липкой мерзости, именуемой жизненной рутиной. И вот, кажется, впереди забрезжил свет. Золотистый рассеянный свет, едва уловимый, как первые лучи солнца. Мел наведался в библиотеку Чёрной Кафедры, бестрепетно позаимствовав оттуда некие бумаги и трактаты. Скудным умом и воображением школярам они ни к чему, а ему пригодятся. Он едва справился с искушением подпалить архив - на прощание, чтобы помнили и не забывали Сета Мела, ныне Боманца. Жасмин настороженно выслушала горячие сетования на косность университетских тупиц, не способных взглянуть дальше собственного носа. Он более не желает иметь ничего общего с кичливым сборищем глупцов. Они уезжают, дабы он мог беспрепятственно продолжать изыскания. Куда они направятся? В Курганье. Владельцы антикварных лавок взахлёб рассказывают, как недурно можно нынче подзаработать на вещицах времен Владычества. Мелочи, признанные лишенными зловредной магии, идут нарасхват. Украшения, оружие, части доспехов - коллекционеры охотно скупают все, отмеченное печатью Тьмы, везут на юг и там распродают втридорога. Они поживут в Курганье, раскапывая старые могильники. Недолго, год или два. Потом у них будет всё - собственный красивый дом, слуги, любые наряды и украшения для Жасмин. Они больше не вернутся в холодное, заснеженное Весло, а поедут на юг, к теплому морю и Самоцветным городам. Начнут там новую жизнь. Хочешь увидеть море, Жасмин? Погрузив имущество в фургоны, семья бывшего преподавателя логики неспешно двинулась по разбитому тракту на север, к границе Великих лесов. * * * С преизрядными трудностями они добрались до маленького, утонувшего в болотах городка, как уродливый нарост приткнувшегося рядом с казармами Вечной Стражи. Боманц купил неплохой по здешним меркам дом. Жасмин хотела разбить огород на задворках, но привезенные из Весла семена задушили сорняки. Освоение ремесла охотника за сокровищами давалось Боманцу с трудом. Он не знал, где следует копать, а куда даже соваться не стоит, ибо оттуда давно вынесли всё до последней бляшки с конской сбруи и гвоздика из рыцарских доспехов. Он нарушал неписаные законы копателей и постоянно вызывал неудовольствие Бесанда, старшего дозорного. Короткое лето, долгая зима. Беспрестанные дожди, заливающие городок, глубокие снега по пояс, холод, от которого не спастись, сырой туман. Зимой Боманц подыскал себе приработок - обучать детей горожан. Детишек набралось всего ничего, около дюжины, но грош в семейной копилке лишним не бывает. В кои веки у Боманца появились друзья - такие же искатели, как он, заезжие скупщики древних находок, торговцы пушниной, отважно ездившие за товаром вглубь Великих лесов. Первые два года пребывания в Курганье вышли крайне неудачными. По неопытности Боманц не сумел толком воспользоваться коротким летом, когда можно было вести раскопки. Он не добыл ничего толкового, зато влез в изрядные долги местным ростовщикам и торговцам. Вдобавок Жасмин и впрямь оказалась в тягости. В дни осеннего равноденствия на свет явился долгожданный сын, получивший имя Шаблон. Грядущим летом Боманцу предстояло трудиться изо всех сил, дабы содержать увеличившуюся семью и сделать хотя бы первые шаги на пути к исполнению Плана. Идея, пришедшая в голову Сету Мелу, была проста и в обманчивой простоте гениальна. Он не сумел получить нужные ответы из книг. Он не желал тратить годы на то, чтобы стать всего лишь одним из многих, посредственным колдуном на постылой службе. Значит, он должен стать единственным в своем роде. Тем, кто отважился напрямую расспросить имевших дело с подлинной магией. Павших лордов. Взятых Властелина. Заточенных под курганами, не-живых и не-мертвых, опутанных заклятьями и погружённых в вечную грезу об утраченном могуществе. Но исполнять План надлежит крайне осторожно. Он ведь совсем не желает новой эпохи Владычества, с её бесконечными войнами, смертями и безумием. И для начала необходимо подобраться к могилам Взятых. Чародею и книжнику Сету Мелу из Весла казалось, это будет не так уж сложно. Странно, что прежде никто из магов не совершил такой попытки. Или же совершил, но ничего не достиг и потому умолчал о неудаче? А может, и рассказывать было некому? Став Боманцем и воочию узрев Курганье, он запоздало осознал трудность грядущего замысла. За сотни лет существования мемориал Курганья частью разрушился, частью превратился в непроходимые болота и густые заросли бурьяна. Подмытые разливами Скорбной реки курганы оплыли, известняковые плиты съехали с мест, защитные тотемы и менгиры подгнили и упали. Даже в Страже никто не мог в точности ответить, могилой какого Взятого некогда был тот или иной курган. Не осталось ни толковых карт, ни записей. Обмолвки, огрызки сведений, сплетни охотников за древностями. Растерянный Боманц таращился на молчаливое, дремотное Курганье, не зная, с чего начать. С какого края подступиться к поискам - и что, собственно, предстоит искать? Вон, даже отсюда видна темная туша Великого кургана, где бок о бок покоятся Властелин и Госпожа, а что с того проку? Подойти к холму напрямую невозможно. Тут же взвоют охранные амулеты Вечной Стражи, а парящие над Курганьем озлобленные духи, заклятые Белой Розой, разорвут смельчака на клочки. Нужно искать обходной путь, сказал себе Сет Мел. Возможно, исполнение Плана затянется несколько дольше, чем он рассчитывал. Но и вознаграждение за усердие будет велико. Никто из ныне живущих чародеев не осмелится бросить ему вызов и превзойти в Искусстве. Он станет свободным