м у ручья, - загорелся азартом Ведьмак. - Я знаю тихое местечко. Они таскаются туда на водопой. Кентавр, как известно, есть мифологическое существо с торсом, руками и головой человека, растущими из конского туловища. Бегает он на четырех ногах и никто из живущих его в натуре не встречал. На Равнине Страха обитает перевернутый верблюдокентавр. На редкость уродливая тварюка, у которой нижняя часть - человеческая. Невероятно, но факт: этот ходячий кошмар перемещается вперед задницей. Причем довольно шустро, за ним не всякий конь угонится. Вот так, слово за слово, Масло с Ведьмаком докатились до идеи отыметь кентаврицу. А поскольку слово с делом у Черного Отряда не расходилось, то, вылакав пиво, они отправились устраивать засаду. Я корпел над очередным переводом с языка, на котором уже лет триста никто не говорил, когда в мою комнатушку сунулся изрядно сбледнувший с лица часовой. По его словам, у входа в Нору собралось десятка два менгиров. Вид у них крайне возмущенный и дело явно пахнет скандалом. Я с величайшим облегчением отшвырнул перевод и пошел разбираться. Предводительствовал менгирами давний знакомый Каменюка. От прочих он отличался глубокой трещиной поперек грани и редкостной склочностью. Компанию ходячим валунам составляли два заполошно оравших сарыча и метавшиеся под ногами большие белые ящерицы. Менигры приволокли Ведьмака и Масло. Оба выглядели изрядно потрепанными, словно только что совершили лихой забег сквозь заросли колючих кораллов, оставив на шипах половину одежды и шкуры. Возможно, так оно и было. - Свободному народу Равнины нанесено смертельное оскорбление, - заскрипел Каменюка, что твой судья в магистрате. - Мы требуем жизнь и кровь этих созданий. - А что конкретно они натворили? - уточнил я. Смертельное оскорбление - это сильно. Впрочем, трудно предугадать, что именно менгиры сочтут за оскорбление. Их мысль движется весьма прихотливо. Многие в Отряде подозревают, что менгиры просто оттачивают на людях свое отвратительное чувство юмора. Мы в них нуждаемся, они в нас - нет, вот и развлекаются, как могут. Иногда их может приструнить Отец-Дерево, но сегодня патриарху Равнины было не до нас. - Они покушались на чужое достоинство, - доложил менгир. - Можно узнать, чье именно? Или ты говоришь от лица пострадавшего? - Пострадавшей, - внес ценное дополнение Ведьмак. - Она прилегла у ручейка отдохнуть. Не захотела с нами идти. - Костоправ, все было совершенно добровольно! - завопил Масло. - Мы ж не звери какие, мы у нее спросили. Она не возражала. - Она - это кто? - обреченно спросил я. - Кентаврица. Я вот только не понял, как ее зовут. Кентаврица, о боги. Перевернутая верблюдокентаврица. Я представил, как оно могло быть. Мое воображение решительно подало в отставку. Привлеченное галдежом, в тени подле входа в Дыру появилось начальство. Лейтенант, Душечка и тенью державшийся за ее левым плечом Молчун. Душечка жестами осведомилась, что происходит. Я объяснил. Она с мученическим видом закатила глаза. - Лейтенант! - взвыл Масло. - Ну скажите им, что мы ее не насиловали! - Масло вообще согласен жениться, если что, - не удержал язык за зубами Ведьмак. - А чего она задницей вихляла туда-сюда! Следом за Душечкой начали подтягиваться остальные. Ну конечно, цирк не может обойтись без зрителей. Развлечений-то в Дыре никаких, а тут настоящий балаган на выезде. - Вы двое, окончательно спятили, что ли? - угрожающе прошипел Лейтенант. - Спятишь тут, когда на всю пустыню одна-единственная женщина - и та Белая Роза! Душечка фыркнула. Молчун сделал угрожающее лицо. Менгиры скрежетали и шипели, как вода, выплеснутая на раскаленный камень. - Они очень сожалеют о сделанном, - я попытался изобразить посредника между нами и народом Равнины. - Мы с удовольствием предали бы преступников мучительной казни, да вот беда - наши традиции запрещают казнить слабоумных и расслабленных. - Костоправ, я тебе это припомню, - посулил Ведьмак. - Молчи уж, любитель кентавров. Вас устроит, если мы заменим казнь суровым наказанием? Говорящие камни сомкнулись в кружок. Масло попытался совершить обходный маневр и тишком улизнуть в Нору. Сарычи погнались за ним, дергая за штаны, клюясь и истошно вопя. Душечка мрачно зыркнула на нас и пошла к менгирам. Не знаю, как они умудряются понимать ее язык жестов, но ей удалось разрешить дело миром. Менгиры для порядка потоптались у Дыры, выстроились цепочкой и удалились за ручей. Мы втянулись в наше зловонное убежище. Душечка жестикулировала, как спятившая мельница. Вернись к ней способность говорить, она бы сейчас орала на Масло и Ведьмака так, что своды пещеры тряслись. Проштрафившиеся оправдывались. Мол, кентаврица попалась брыкучая. Они и приступить толком к делу не успели, как с неба упали сарычи и начали блажить, испортив все удовольствие. Ну нет же мочи столько терпеть, Душечка! Да, нам необходим мир с народами Равнины, иначе нас выставят отсюда пинком под зад, да, мы защищаем дело света, но порой становится так тошно - хоть в петлю головой! Душечку эти скорбные стенания не тронули. Она злилась и рычала сквозь зубы. - Вам, похоже заняться нечем. Вот и присунули бы друг другу, - раздраженно буркнул Лейтенант. - Пшли вон с глаз моих, болваны. Зря он это сказал. Я как наяву увидел сияние новой идеи, заманчиво расцветающей в пронырливых умах Масло и Ведьмака. - Даже не думайте, - предупредил я их. Они уставились на меня, изображая первозданную наивность: - Ты о чем, Костоправ? - О том самом. Прибью обоих. Напрасные упования. Конечно же, Масло и Ведьмак дружно решили, что лучшей шутки им еще слыхать не доводилось и надо немедленно ее воплотить в жизнь. Лейтенант у нас не сахар, а истинная соль с перцем. Прирожденный стратег и тактик, правая рука Белой Розы, ее советник и наставник... но с чувством юмора у него туговато. Сказать по правде, оно у него вообще отсутствует. Напрочь. Лейтенант совершенно не понимает, когда его разыгрывают, принимая все за чистую монету. И бесится, не зная, как достойно проучить шутников. Масло и Ведьмак рьяно принялись изображать страстно влюбленных. Оправдываясь тем, что Лейтенант косвенно дал свое высокое позволение. Во всеуслышание заявил, что за полным отсутствием женщин братьям Отряда отныне дозволено прибегать к помощи друг друга. Кто сомневается, спросите у Костоправа. В Анналах все записано. Наверняка там сыщется описание подобной ситуации, если поискать получше. Плох тот солдат, что не мечтает уесть генерала. Жизнь в Норе довольно-таки скучна, а тут такое развлечение. Те, кто постарше, отплевывались, но молодежь охотно поддержала рискованную забаву. Отныне, куда бы не направлялся Лейтенант, он везде натыкался на обжимающиеся парочки. Разговоры в общем зале сводились исключительно к тому, кто с кем гуляет, кому уже перепало счастья, а кто прозябает в одиночестве. Вовсю обсуждались подробности интимной жизни, чем красочней и невероятней, тем лучше. Какая-то сволочь украла мои запасы чистого пергамента, и в Отряде вспыхнула мания переписки. Любовные послания полагалось писать корявыми буквами, цветистыми выражениями и с чудовищными ошибками, а потом оставлять на самых видных местах. Сыскавший очередное послание метался по всей Норе, с надрывом зачитывая его вслух и разыскивая адресата. Лейтенант зверел и жаждал крови. Мурген, наш юный и исключительно симпатичный знаменосец, не пожелал участвовать в общей игре и расквасил нос Бадье - тот пытался облапать Мургена и залезть ему в штаны. Я всерьез начал раздумывать над тем, не собрать ли компанию и не скататься ли в ближайший город у границ Равнины Страха. Наймем гулящих девиц из борделя почище и доставим в Нору. И девушкам хорошая подработка, и нашим обормотам занятие. Потом я вспомнил, что в боях Отряд лишился своей казны - а значит, платить девицам нечем, и запечалился. Гоблин и Одноглазый, отрядные колдуны, предложили состряпать зелье против излишней похоти. Пребывание в Норе давалось колдунам нелегко. Душечка, наша Белая Роза, обладает диковинной особенностью - вокруг нее витает незримое облако безмагии. Находясь рядом с Душечкой, ни один чародей, даже Взятый, даже великая и ужасная Госпожа из Чар, не способны колдовать. Магия просто не действует, и все тут. - Но алхимия-то не волшебство, - доказывал мне Гоблин. - Это наука. Ивовая кора как унимала головную боль, так и продолжает это делать, что в Норе с безмагией, что за ее пределами. Девясил гонит желчь, чабрец лечит кашель. Это их неотъемлемые свойства, волшебство тут не при чем. - Убедительно излагаешь, - согласился я. - Рискнем. Они сготовили. Зелье выглядело отвратно даже на вид, а пахло сильнее, чем хорошо выдержанная на солнце падаль. Одноглазый предложил добавить настой в общие котлы, где варили жратву для Отряда. Я здраво опасался, что зелье не отобьет похоть, а вызовет всеобщий понос и рвоту - и тогда в Дыре станет совершенно невозможно находиться. Меня поддержал Фингал, наш повар. Мол, и так жрем сущую мерзость, а если туда плеснуть зелья, так все точно перетравятся. Покуда мы с колдунами спорили, здоровенную бутыль с отравой поставили на стол. Совершенно некстати вошел Лейтенант. Вид