янных в необозримых лесах Длок-Алока. Услышав в зарослях приближающееся «там, та-там, та-там, там», подросток вскинул голову на звук и улыбнулся. Но своего занятия не прервал, продолжая усердно вращать пест в грубой каменной ступке, полной чего-то зеленого, склизкого и дурнопахнущего. - Живи, Младший! - новоприбывший был на целых три удара сердца старше своего брата-близнеца и ужасно этим фактом гордился. На левом бедре у него висел небольшой, ярко раскрашенный барабанчик из кожи антилопы. Начиная лет с десяти, никто и никогда не видел его без этого барабанчика, и сему предмету ученик колдуна Тамтам был обязан своим прозвищем. - Живи, Тамтам, - откликнулся подросток со ступкой, ничем особенным пока не знаменитый и оттого попросту Младший. - Ты один? А Пересмешник где? Тамтам сел против него на траву, скрестив ноги. - Чешет пятки высокомудрому Н'Гамо, - почтительный тон Тамтама был полной противоположностью выражению его лица. С такой гримасой смотрят, к примеру, на груду слоновьего навоза. - У учителя сегодня задумчивое настроение. Что поделываешь? - Старый Н'Гамо, да будут его дни бесконечными, - Младший умело скопировал гримасу брата, - поручил мне состряпать бодрящее зелье для Старшего Охотника Мкузу. Поговаривают, Охотнику в последнее время все сложнее радовать трех своих жен, особенно страстную Иссу. - Хе, значит, в скором времени у нас может смениться Старший Охотник, - Тамтам выбил на своем барабанчике короткую дробь. - Ибо какое же ты Разящее Копьё, если твоя джага-джага уныло обвисла. А почему бы великому Н'Гамо не заняться этим собственноручно? Дело важное. - Вероятно, недостаточно важное для Его Мудрейшества, - ухмыльнулся Младший. - А скорее всего, он просто не захотел тащиться в джунгли - не толочь же эту дрянь посреди деревни, побьют и правильно сделают. Тьма вопящая, ну и духан!.. - А что в ингредиентах? - заинтересовался Тамтам. - Семенники синей мартышки, шкура жабы-ревуна, два стручка удушайки, жженое перо лирохвоста и немножко магии. Вообще-то я почти закончил, и хорошо, что ты пришел. Хочу произвести небольшой опыт. Помнишь, мы с тобой делали мазь от чирьяков и заменили жир коралловой мамбы обычным, козьим? - Ну да. Никто и не заметил, чирьи у Квонги как рукой сняло, а вышло куда как проще. Коралловую мамбу ты еще поди поймай, и жира у нее с птичкин хрен. Что, маленький братик, ты тоже считаешь, что все дело в магии? - А вот сейчас и проверим, - морщась от жуткой вони, Младший перевалил содержимое ступки в полую тыкву-горлянку, поспешно вогнал пробку на место и извлек из своей прически длинное серое перо. - Что я, больной - ловить лирохвоста? Его неделю можно искать и не найти. А гусь, он всегда под рукой. И результат самый наглядный: правильно составленное зелье приятно пахнет лавандой. Прямо сейчас и убедимся... Он спалил гусиное перо, ссыпал невесомый пепел в горлышко тыквы, добавил воды и долго, мелкими движениями тряс сосуд, что-то беззвучно нашептывая. Тамтам внимательно следил за действиями брата, выстукивая на барабанчике сложный ритм. - Вот, - сказал наконец Младший, вынимая пробку. - Ну-ка... Ммм! Оцени! Тамтам аккуратно приложился к тыкве широкими ноздрями. Одобрительно поднял брови. - Чистая лаванда, братишка! Великий Н'Гамо будет доволен, жены Мкузу тоже, а мы сэкономили уйму времени и сил. Так я и думал, что магия - она не в этом. Если вместо крови юной девственницы взять кровь дикого кабана, результат будет один... Он повалился навзничь на мягкую, нагретую солнцем траву. Младший, немного подумав, поступил так же. - Представляешь, братишка, - задумчиво сказал Тамтам после долгого молчания. - Вот проходит три года, пять лет, десять. Двадцать. Уже и Н'Гамо помер. Я за него... - А может, я, - возразил Младший. - Может, ты, - покладисто согласился Тамтам. - Или Пересмешник. А я, например, в соседней деревне колдуном. И все по-прежнему. Чирьи лечить, джага-джага старикам поднимать, дождь вызывать... - Крокодилов отпугивать, - поддакнул Младший. - С бубном скакать на праздник Черного Громаденя, - вздохнул Тамтам. - Будущее прозревать в носорожьей погадке... И так всю жизнь, представляешь? - Полное дерьмо, - кивнул Младший. - Я Н'Гамо так и сказал, - продолжал Тамтам. - Разве, говорю, это магия? Это дерьмо, а не магия. Магия, говорю, есть умение мага управлять силами, растворенными в природе, с помощью силы, в нем самом заключенной. А поелику силы природы неизмеримы, то, теоретически, и мощь мага ничем не ограничена. Жрецы Болибога, говорят, знали ритуалы, с помощью которых можно было двигать горы, а мы? Яйца жабы-ревуна в ступках толчем... - Шкурки, - механически поправил Младший. - Да хоть сиськи, - отмахнулся Тамтам. - Слушай, он так разорался, это что-то! «Ересь!» - кричит. - «Возомнивший о себе сопляк!» - кричит. Деды наши, мол, и деды наших дедов веками жили на этой магии, и только благодаря ей, мол!.. и все такое. Потом стал орать, что есть заклинания, которые не то что использовать, а и говорить-то про них опасно, что-де жрецы Болибога были сплошь помешанные каннибалы... под конец до того разошелся, что давай меня жезлом охаживать по чем попало. Ну я не выдержал и удрал. А Пересмешник его утешать остался. - Да-а... - протянул Младший. - Дела-а... Да наплюй ты на него. Старик поорет и забудет. В первый раз, что ли? - Он-то забудет, - гнул свое Тамтам. - А я? А ты? Ты что, правда считаешь, что мазь против чирьев - это все, на что мы способны? Да кое в чем мы уже покруче нашего многомудрого. Вот посмотри-ка... Гибким движением он встал и протянул руку ладонью вверх. Над ладонью быстро сгустился фиолетовый туман. Тамтам взмахнул рукой, будто швыряя камень, и туманный комок, стремительно распухая, полетел в дальние кусты. Там, где он врезался в заросли, растительность мгновенно чернела, съеживалась и рассыпалась трухой. - Вот! - торжествующе вскричал ученик колдуна. - Видел, Младший? Скажи, может, этому нас Н’Гамо учил? Да он сам такое не умеет! Это я сам научился, без его помощи! - Подумаешь, - ревниво проворчал Младший. - Я тоже кой-чего могу, чему нас не учили. Он сел и сделал несколько сложных пассов руками. Почти мгновенно над его макушкой возник светящийся шар размером с небольшую дыню. Подросток пошевелил пальцами, и шар несколько потускнел. Теперь он выбрасывал узконаправленный, но очень яркий даже при дневном свете луч, послушно поворачивающийся в ту сторону, куда его создатель указывал пальцем. - Ух ты, - сказал заинтригованный Тамтам. - И что оно делает? - Светит, - гордо сказал Младший. - Лобковый... не, налобный фонарь, во. Очень полезно, когда темно. Никаких факелов не нужно. Оно так часа два может висеть... Шар внезапно запульсировал, подернулся сеткой красных прожилок и лопнул с негромким «блоп», густо обляпав голову и плечи юного колдуна потеками фосфоресцирующего студня. Тамтам скис от смеха. - Какое полезное заклинание, - выдавил он наконец. - Только, Младшенький, если собираешься часто его применять, заведи себе шляпу с во-от такими полями. И никогда не снимай. Великий шаман Н'Гамо по прозвищу Волосатое Копьё был совершенно не похож на людей своего племени. Он был огромен, толст, лыс и татуирован от пяток до макушки. Столь экзотическая внешность почиталась за очередное доказательство святости всеми соплеменниками Н'Гамо - всеми, кроме его собственных учеников, ибо трудно находить чудо в жирном потном старике, которого ты всякий день наблюдаешь в самом неприглядном быту. Еще Волосатое Копьё был громогласен. Это его качество весьма пригождалось на ежегодных праздниках вроде Ритуала Черного Громаденя и еще при вразумлении возомнивших о себе юных долбодятлов. В данный момент от рёва Н'Гамо мелко дрожали стены его просторной хижины. - ...всех гусей в деревне переёб, пока попустило! Причем четырех - со смертельным исходом! Теперь придется выбирать нового Старшего Охотника, ибо авторитет Мкузу подорван безвозвратно! Я уж не говорю о его жёнах - не удивлюсь, если Охотник Мкузу будет вынужден удалиться в джунгли и вести там жизнь уединенную, потому что ну невозможно же! Подумать только: человек тридцать лет был лучшим охотником племени, доходил до Великого Разлома на Полуночи и до Страны Теней на Полудне, приносил добычу, какой еще никто не видывал, и все рухнуло в одночасье из-за какого-то... Стать на старости лет Мкузу-Гусеёбом - каково, а?! Что вы ржёте, хорьки линявые?! Что тут смешного?! Ты, ящериное отродье, как зелье смешивал?! Младший мгновенно скроил непроницаемую, как глиняный горшок, физиономию. - Строго согласно рецептуре, о мудрейший. - Строго? Ты уверен? - Да, о мудрейший. - Семенники синей мартышки, шкура жабы-ревуна, два стручка удушайки и жженое перо лирохвоста? - Да, о мудрейший. - Врешь. Вижу, что врешь. Старый Н'Гамо ложь издалека чует. Глупый мальчишка, что ты сделал не так? Признавайся, или, клянусь Ночным Ловцом, я превращу тебя в... в... - В гуся, - басом подсказал Пересмешник. - Сделайте это, учитель, он давно об этом мечтает, - поддержал Тамтам. Младший не сдержался и хрюкнул. Не то чтобы он всерьёз боялся. Все знали - если учитель Н’Гамо орет, значит, не страшно. Вот если начнет шептать... - Молчать, головастик