был еще жив. - Мне наплевать, кто начал войну и кто закончит! - не выдержал Тобо. - У меня была семья, а теперь ее нет! У меня были друзья, а теперь они мертвы! Я... я... - он запутался в словах, справился с собой и выкрикнул-выдохнул самое жгучее из своих желаний: - Я просто хочу тебя убить. Могаба пожал широкими плечами: - Понятно. Не ты первый, не ты последний. Что ж, сразимся. Если правда на твоей стороне, ты получишь мою жизнь. - Не будет никакого сражения, - отрезал Тобо. - Боишься, мальчик-чародей? Натравишь на меня своих ручных зверюшек? Это низко. Но так по-чародейски и вполне в духе Черного Отряда, - язвительно заметил Могаба. - Они всегда предпочитали обман честному бою. Таким они воспитали и тебя. Маленькое ничтожество, кичащееся своим колдовством. Тобо слишком поздно осознал, что творит - когда Могаба начал задыхаться, хватаясь руками за горло в попытке разорвать невидимую петлю. Генерал нарочно взбесил его, вынудив действовать. Пытаясь заполучить легкую и быструю смерть. - А вот и нет, - пробормотал Тобо. - Не дождешься. Петля ослабла, дав Могабе возможность хрипло втянуть воздух. Тени сошлись в огромный круг. Тобо затылком ощущал их легкое, холодное дыхание. Невесомое давление нацеленных на него взглядов. Тени не удерживали его, не отговаривали, не убеждали. Они безмолвно скользили вокруг, загадочные и непостижимые. Готовые следовать за ним куда угодно, потому что судьба указала на него пальцем: "Ты - Тхай Ким". Он был свободен. Стоял здесь, босыми ногами на мокром песке. Костоправ и остальные сражались за никому не нужный город, а Тобо был всего в шаге от выпестованной мести. Протяни руку и возьми. - Это ради вас, - прошептал Тобо, прежде чем спустить Тени с поводка. Могаба оказался очень живучим и выносливым. Гопал Сингх умер на рассвете, когда Теням вздумалось проверить, много ли воды из реки он сможет втянуть в свои легкие. С первыми солнечными лучами Тени заметались, ища укрытия. К счастью, на острове нашлось достаточно пустых ракушек, чтобы Тени могли забиться в них. На полумертвого Могабу Тобо наложил заклятье неподвижности, выволок на солнцепек и оставил там. Пусть прожарится хорошенько. Сам Тобо спрятался в жидкой тени пустившей корни на острове ивы и задремал. Ему ничего не снилось, а вечером Кошка Сит коснулась его холодной лапой. Тобо испробовал на генерале все, что вычитал в книгах или слышал от ветеранов Отряда. Запустил под кожу бледных червячков-ришту, грызущих человека изнутри и превращающих его в ходячее собрание гнойников. Пустил в дело нож, срезав со спины Могабы размякшую, отходившую слоями черную кожу. Размягчил кости в его руках и ногах. Могаба попытался изобразить нечувствительного к боли героя, не преуспел и начал блажить. Когда Тобо надоели вопли над ухом, он отрезал генералу язык. Теперь Могаба мог только неразборчиво сипеть. Тобо кромсал его на части, отстраненно созерцая движения своих рук. Все было, словно во сне. Дурном, вязком сне, полном липкой крови, густеющей на пальцах. Тобо набрал в пригоршни мелкий зернистый песок, потер ладони одну о другую. Взошла луна. Тени приходили и уходили, кружили рядом, шелестя, как листья на ветру. Над Таглиосом встал огромный дымный столб, расплывшийся на полнеба. Могаба агонизировал, впав в бесчувствие, из которого его не могла вывести никакая боль. Теперь он походил на какой-то огрызок человека, изъеденный язвами, с багровыми кровоточащими дырами там, где прежде были уши и пальцы. В конце концов Тобо надрезал генералу кожу на лбу и сдернул с него лицо, как будто очищал апельсин. Кровавую тряпку с ошметками плоти он бросил в реку. Какое-то время бывшее лицо главнокомандующего виднелось на поверхности, словно он из-под воды смотрел в небо, потом утонуло. Тобо толкнул тело Могабы ногой. Мертв. Мертвее не бывает. Издох в муках и страданиях, как ему и причиталось. Его смерть не вернет мать и отца. Но своей жизнью Могаба сполна расплатился за то, что отнял у Тобо. Отныне он будет поступать так с каждым, кто покусится на принадлежащее Тобо. Никто больше не посмеет обирать его. Костоправ этого не одобрил бы, твердо заявил молчавший до поры внутренний голос. Он изойдет на нравоучения, когда узнает. А он узнает. Рано или поздно Костоправ узнаёт все про всех, натура у него такая. Дреме такая расправа тоже пришлась бы не по душе. Она ничего не имела против достойной мести - но когда противник в силах постоять за себя. А уж что бы высказали своему талантливому отпрыску Мурген и Сари, лучше не задумываться. - Я должен был это сделать! - выкрикнул Тобо. Тени шарахнулись от него. - Он это заслужил! Тобо метался по заиленной отмели, споря с сами собой. На ум пришло запоздалое соображение о том, что миновало уже два, а то и три дня. Его разыскивают по всему Таглиосу. Он отрядный чародей и его место - рядом с братьями, а не на выжженном островке в обществе начинающих пованивать трупов. Он огляделся, словно не понимая толком, как сюда попал. Еще не рассвело, но Тени исчезли. Что, если у их преданности тоже есть граница, которую он переступил? Что, если следующей ночью Тени не откликнутся на зов? Он привык к ним, считал своими друзьями... а они ушли. Все, даже Кошка Сит и Черные Гончие, всегда сопровождавшие его. Кажется, он перестарался. Но сделанного, как известно, не воротишь. Это крохотный, пустынный островок, куда редко кто заглядывает. Тела могут потихоньку гнить здесь и неделю, и месяц. Грифы и воронье склюют оставшуюся плоть. Никто не узнает, куда сгинул беглый генерал. Уплыл по реке и утонул, вот и все. Да. Именно так он и скажет, если разговор зайдет об участи Могабы. А о нем будут говорить, и говорить много. Столько лет был противником Отряда. Битва за Таглиос должна была окончательно расставить всех по своим местам, а тут такое огорчение. Победители есть, но где же побежденный? Удрал. Можно биться об заклад, наверняка сыщутся умники, что с пеной у рта начнут твердить - Могаба пожертвовал собой ради спасения города. Его исчезновение развязало руки тем, кто был готов сдать Таглиос, но не мог этого сделать из-за присутствия генерала. Глядишь, его посмертно еще и героем назовут. Только он, Тобо, будет знать правду. Неприглядную, заскорузлую от крови правду о кончине Могабы. Он никому о ней не расскажет. Зачем? Мертвые не кусаются и не мстят.