Я перебрал полароидные снимки. Любительская порнография. Тридцать две разные позы. Множество девушек. На десятке фотографий фигурировала тощая блондинка с апатичным взглядом искоса и гигантской мясистой грудью — лежа на спине, на животе, стоя, наклонившись, на коленях. На пяти была женщина с великолепным телом, которого не сумел испортить даже плохой фотограф. На всех снимках она старательно отворачивала от объектива лицо.
И еще тринадцать разных женщин, все обнаженные, снятые спереди. Я счел снимки трофейными. Одни сделаны со вспышкой, другие при обычном свете, одни в помещении, другие на природе. Возраст красоток приблизительно от восемнадцати до тридцати двух. Самые разные выражения на их лицах: от неуверенной боязливой улыбки до сексуально-призывного взгляда, от широкой ухмылки до ошеломленного изумления и театрального гнева. Одна и та же поза уничтожала всякий намек на эротику. Это были учетные карточки, их вполне могли снять перед газовой камерой после короткого перегона в вагоне для скота.
Когда я взглянул на оставшиеся четыре снимка, по моим рукам и по шее побежали мурашки. Загорелая, темноволосая, крепкая, коренастая девушка с хорошими формами. Все тело покрыто ровным глубоким загаром, за исключением на удивление белой полоски бикини, низко сидевших на округлых бедрах. Личико из разряда хорошеньких, привлекательных и решительных. Смешливое. Годится для забав и веселья, игр и экскурсий. А потом видишь нечто не попавшее в фокус. Противоречие. В этом лице была грубая сексуальность, никак не вязавшаяся с радостным выражением, какая-то решимость со стиснутыми зубами в контрасте со счастливой готовностью к развлечениям и удовольствиям.
Я видел это лицо в течение микродоли секунды, одной из нескольких хлопотливых секунд перед падением «мисс Агнес» в канал. И представившаяся теперь возможность рассмотреть его пристально подтвердила мимолетное ощущение, что мой юный доброволец-механик Рон Хэч должен быть связан с этой девушкой кровными узами. Хотя у него лицо скорее длинное, а не круглое, омраченное, а не радостное, очертания губ, разрез глаз, ширина и покатость лба были очень похожи.
— Должно быть, много писем, — заметила старушка.
Я сложил все обратно, кроме самой четкой фотографии темноволосой девушки, закрыл крышку, поставил обратно лампу и будильник.
— Ничего особо полезного. Только, если не возражаете, миссис Арнстед, хотелось бы кое о чем вас спросить.