Соул усмехнулся. И врага победил, и даму от холода спас. Только дальше, герой, ты поедешь на своем форде за рулем, а дама, прижавшись, поедет на мотоцикле, обнимая совсем не тебя.
Машина с визгом сорвалась с места и помчалась к Хендерсону. Соул специально подождал, пока она скроется из вида, чтоб потом можно было выкрутить ручку газа и разогнаться как следует. Он любил скорость… как и ощущение обнимающих рук. Парень взглянул на свою повелительницу.
Мака стояла у мотоцикла и задумчиво смотрела на полыхающий ангар: перемазанная кровью демона, с растрепанными хвостиками и в толстовке, которая была ей явно велика, — полная противоположность вчерашней скромной школьницы в белой рубашке и юбке до колен. Мака… Такая разная и такая своя. Будто мелодии музыкальных направлений, объединенные в один альбом.
Мака-повелительница — рок. Адреналиновый ритм ударных, драйв и скорость. Тревожные соло электрогитары, решимость и движение к цели. Шоу должно продолжаться несмотря ни на что и собирать стадионы.
И такая Мака вызывала восхищение.
Мака-друг — соул. Легкий перебор клавиш фортепьяно, ненавязчивый ритм, спокойный и расслабляющий. Где-то всегда рядом, только прислушайся. В придорожном кафе со стаканчиком кофе, потому что дождь застал в пути на мотоцикле.
И такая Мака вызывала уважение.
Мака-соседка по квартире — поп. Знакомая, простая, порой раздражающая своей навязчивостью песня, и хочешь не хочешь, а уже запомнил все слова и напеваешь, сам того не осознавая, под нос. Из динамиков в магазине или из окна машины — кажется, отовсюду сразу.
И такая Мака вызывала ехидную улыбку.
Теперь в его альбоме добавился еще один жанр, и он узнавал и разучивал новую мелодию. Самую лучшую, что могла быть.
Мака-девушка — неоклассика. Нет, не просто абстрактная мелодия — его Song from a secret garden**. Фортепьяно и скрипка, слитые в томлении, нежности, чистоте и робкой чувственности. Мелодия для ночи, закрытых глаз и одиночества, потому что только так можно быть откровенным с самим собой, только так высвободить скрытое за пошлой мишурой чувство — глубокое, перехватывающее дыхание и почти останавливающее сердце.
…И такую Маку он готов был боготворить.
Комментарий к Глава 23. Плуто
* Моха́ве — пустыня на юго-западе Соединённых Штатов Америки, занимает значительную часть южной Калифорнии, юго-запад Юты, юг Невады и северо-запад Аризоны.
** “Song From A Secret Garden” — композиция ирландско-норвежского дуэта Secret Garden, исполняющего кельтскую и неоклассическую музыку.
========== Глава 24. Свидание ==========
Город Хендерсон, среда, 10:22 a.m.
Эванс преградил Маке путь в полупустом школьном коридоре, оперевшись рукой о стену прямо перед ее носом.
— Албарн, дай алгебру списать.
Мака увидела, как в нескольких метрах от них, за спиной парня, ухмыляются их с Эвансом одноклассницы. Конечно, что же еще может понадобиться такому красавчику, как Соул Эванс, от заучки Албарн. Она полезла в сумку за тетрадкой, а парень склонился ниже:
— Ты не забыла? Давай сегодня в четыре у кладбища? — тихо заговорил он, чтоб никто не услышал. — Только без всяких там платьев, каблуков, бантиков, окей?
Мака, специально долго копаясь в сумке, улыбнулась с опущенной головой:
— Да без проблем.
Она, собственно, и не собиралась наряжаться. Все-таки не свидание, хотя Соулу правильней было бы рассказать, но к слову вчера все это как-то не пришлось, не до того у ангаров было. Наверное, будет злиться, когда узнает.
— А гамбургеры сделаешь? С меня остальное, — продолжил тем временем парень тихо, а потом для остальных внимательных зрителей за спиной уже громче, но все равно беззлобно: — Ну и копуша ты, Албарн.
Мака наконец выудила из сумки тетрадь и протянула однокласснику:
— Как там фея? — тихо спросила она, так и не поднимая взгляда.
— Мэй. Ее зовут Мэй. Ох, непросто нам с ней. Да сама все уви…
— Соул Эванс! — раздался грозный рык за спиной парня.
Когда Мака подняла взгляд, то увидела очень недовольного Спирита. Парень беззвучно выругался и обреченно закатил глаза, потом убрал руку со стены и наконец повернулся к учителю.
— Да, мистер Албарн?
— Чего ты опять лезешь к моей дочери? — Спирит переводил взгляд с одного на другую и обратно.
— Может, подружиться хочу, — усмехнулся Эванс, и одноклассницы в стороне прыснули от смеха.
— Для начала научись видеть разницу между дружить и использовать, — перевел мужчина взгляд на тетрадь в руке. — А теперь марш к директору писать объяснительную за прогулы в понедельник.
Эванс махнул Маке на прощанье тетрадью и направился в сторону кабинета директора, но через несколько шагов обернулся:
— Албарн, кола, фанта или спрайт? — видимо, имея в виду их встречу после уроков, для остальных — благодарность за списывание.
— Фанта, — едва улыбнулась Мака, но тут же была поймана с поличным папашей.
— А ты чего уши развесила? Мы уже обсуждали это, — хмурился Спирит на дочь.
Маке опять стало грустно за местную Маку Албарн, которая с таким бдительным родителем никогда не сможет завести друзей.
— Да ты сам его провоцируешь и задира… — начала было она, но не договорила.
— Ты еще позащищай мне тут его! А ну живо в класс! — разозлился Спирит, потом обернулся к все еще стоявшим на том же месте девчонкам: — А вам что, особое приглашение нужно? Вперед на урок, леди!
Спирит этого мира почти по всем показателям был гораздо лучше ее папаши из города Смерти, размышляла Мака позже на уроке, за исключением одного маленького пункта: этот никак не мог за маской крутости и пафоса разглядеть истинного Соула Эванса, а Эванс к этому и не стремился. Конечно, ее настоящий папа тоже не был в восторге от Соула, но причины не переносить оружие дочери у него были как раз противоположные — папа терпеть не мог скрытые от посторонних достоинства Соула Итера, когда тот представал без обертки крутого парня.
Странный выбор места встречи после уроков Эванс пояснил, когда они расположились у небольшой заброшенной часовни на холме, что порос дикими кустарниками и полуодичавшими кустами роз. Вид с холма открывался неплохой: город с одной стороны, пустыня с двух других, разве что кладбище внизу портило почти идеальную картину. Впрочем, аккуратные ряды крестов и надгробий при свете дня выглядели эстетично.
— Я посоветовался с Итером, куда бы с тобой сходить, он почему-то предложил кладбище, — развалился на пледе Эванс, наблюдая, как Мака достает из сумки гамбургеры.
Видимо, чтоб привыкали к тишине, когда он их обоих живьем тут и закопает, мрачно подумала Мака. Ну ее-то точно. Глупо было не сказать про встречу, и теперь она все больше об этом жалела, предвидя разборки. А ведь еще нужно было наконец-то найти силы и поговорить про их резонанс душ — оттягивать дальше этот разговор с Соулом не имело смысла. Хотя больше всего от него ей сейчас хотелось совсем не разговоров, если уж быть честной…
— И я вспомнил про это место, — беззаботно продолжил между тем Эванс. — Я сюда раньше приходил, когда хреново было. Здесь спокойно и никто не лезет.
— Да, тут красиво, — попыталась Мака не думать о напарнике, его губах и объятиях.
— Отсюда я часто видел Маку Албарн… Она приходила к могиле матери и долго там сидела. Как ты на прошлой неделе. — Эванс взял гамбургер, откусил, с удовольствием проглотил, потерявшись на какое-то время в мыслях, а потом вдруг спросил: — Мы с Итером похожи? Не внешне, по характеру?
— Ну… — теперь задумалась Мака. — В целом, наверное, да. Возможно, ты немного больше открыт в общении… С чего вдруг такой вопрос?
— Просто вы с ней абсолютно разные, — Эванс задумчиво смотрел на небо. — Мы же знакомы с первого класса. Да, не общались никогда, но росли-то все это время бок о бок. И я ни разу за все это время не хотел с ней заговорить или еще что-то такое… Ну дерганье за косички в начальной школе и разборки с ее папашей после этого не в счет. А с тобой сразу по-другому было, понимаешь?