— Стоило рассказывать, — Мака положила голову ему на плечо.
Наверное, и глаза закрыла, правда из-за отросшей челки их все равно не было видно. Если она наивно полагала, что все закончится целомудренными объятиями, то совершала сейчас фатальную ошибку. Соул обнял повелительницу и крепче прижал к себе. От такой долгожданной близости разум тут же накрыло пеленой желания. Взгляд невольно сначала скользнул по губам, а потом вниз — к вырезу незастегнутой на верхние пуговицы рубашки, которая так и манила расстегнуть остальные или забраться под легкую хлопковую ткань руками. Мля, лет через сорок, может, просто сидеть в обнимку у телевизора и будет самым крутым занятием субботним вечером, но точно не в шестнадцать и не с девушкой, которую давно хочешь. Нет, не просто хочешь… Дело ведь не только во влечении, если уж быть честным с самим собой. Все гораздо серьезней.
Мака полувопросительно выдохнула имя, когда Соул потянул ее к себе и усадил на колени. Смущенная, но покорная, растерянно улыбнулась, и ее обнаженные ноги в коротких шортах слегка сдавили бедра. Он улыбнулся в ответ и только потом коснулся губ в первом невесомом поцелуе, чтобы удостовериться, что она не уклонится или отвернется. Не отвернулась. Наоборот, потянулась за губами в ожидании продолжения и снова расплылась в смущенной улыбке, когда открыла глаза и встретилась с изучающе-довольным взглядом Соула. Улыбку он тут же стер вторым поцелуем: на этот раз долгим, рвано-нетерпеливым и обоюдно желанным. Пальцы еще путались в распущенных волосах девушки, не желая отпускать ее от себя ни на сантиметр, пока вторая рука гладила бедро, скользила вверх по руке, а потом все-таки добралась до ключицы и теперь теребила пуговицу на ее рубашке.
Мака ткнулась носом Соулу в щеку, напрасно пытаясь справиться со сбившимся дыханием. Такая желанная, соблазнительная и манящая — особенно сейчас, в привычной домашней обстановке. До мелочей знакомая гостиная, старый диван и разноцветные блики от сменяющихся на экране планов на только что взъерошенных пшеничных волосах. Все здесь казалось каким-то естественно правильным и гармоничным: от чувства ее близости, рваного дыхания и запаха чистой кожи сквозь лимон с корицей до каждого изгиба, по которому успела пройтись ладонь Соула.
Маленькие пуговицы сопротивлялись напору нетерпеливых пальцев, но все-таки сдались, и ладонь нырнула туда, где уже давно хотелось потрогать и погладить — к небольшой упругой груди. А еще хотелось, чтобы Мака окончательно забылась и просто получала удовольствие, показала ему, насколько ей приятны прикосновения, ласки и поцелуи. Что он для нее не просто друг, не оружие, не сосед, не одноклассник, что она его хочет так же, как и он сейчас ее: до безумия. Главное, потом найти силы и вовремя остановиться…
Соул потянул Маку на себя, нетерпеливо стягивая рубашку с девичьих плеч, а сам склонился к груди, чтобы уже губами и языком коснуться желаемого. Снова услышал свое имя, сорвавшееся с ее губ, и ощутил ноги, которые вновь стиснули бедра. Сама же Мака вдруг так грациозно выгнулась, что у парня перехватило дыхание от нахлынувших ощущений, когда она подалась вперед и оказалась на том месте, куда сейчас вжиматься совсем не следовало. А уж делать это так дразняще и словно приглашать тем более. И Соул тут же потерял остатки самообладания: выпустил воздух сквозь сжатые зубы, крепко стиснул Маку в объятиях, выпрямился и жадно припал к ее губам, резко толкнув язык вперед — глубоко внутрь…
Потому что внутрь нестерпимо захотелось. Только вот не языком… и не в рот.
Мака, не ожидавшая такого напора, что-то еле слышно простонала в ответ и вздрогнула всем телом, ногтями впившись Соулу в плечи, тем самым еще больше разжигая желание.
Мысль вырвалась наружу в раскрытые губы девушки, когда он наконец вынырнул из влажного плена ее рта:
— Хочу тебя… — хрипло и порывисто.
Соул открыл глаза от удивления и замер, потому что это было не тем, что ему хотелось бы сказать вслух. Одно дело, когда желания живут только в голове на уровне эмоций, и совсем по-другому они начинают звучать, оформившись в слова. И он не был уверен, что Мака хотела бы сейчас услышать именно это, а не нежную дребедень на ушко.
Повелительница, воспользовавшись замешательством Соула, изучающе-серьезно посмотрела на него:
— Только обещай не умирать раньше меня или строить из себя героя и защищать ценой собственной жизни…
Ее рука вдруг вполне уверенно нырнула под край футболки своего оружия, и маленькая ладонь поползла по напрягшемуся животу. Пальчики прочертили неровные дорожки вдоль рельефа кубиков пресса, добрались до шрама и заскользили вдоль него вверх.
Соул слегка ослабил объятия, давая Маке больше свободы, а себе возможность полюбоваться ее обнаженной грудью, потому что лишить себя подобного сейчас было выше его сил, он вообще плохо себя контролировал.
— Обещаю, если что, сдохнуть совсем не по-геройски… — пробормотал ответ, уже стягивая с себя футболку, с навязчивой мыслью про кровать в своей комнате и еще одной, промчавшейся где-то на краю сознания. Чем он будет лучше думающего совсем не головой Спирита, если похерит сейчас окончательно возможность резонанса душ ради того, чтобы Мака оказалась в его постели?
========== Глава 43. Смирение ==========
Город Смерти, воскресенье, 9:33 a.m.
Мака проснулась от того, что у нее замерзли ноги, а точнее — колени. Не то чтобы сильно, но достаточно для дискомфорта, от которого просыпаешься, когда поспать еще можно, но организм уже готов к новому бодрому дню. Еще в полудреме девушка попыталась натянуть съехавшее с ног одеяло, но то поддавалось с трудом, и когда возможная причина этого затруднения оформилась в осознанную мысль, остатки сна тут же испарились, а глаза распахнулись сами собой. Черт!
За последнее время ей доводилось просыпаться и в комнате Маки Албарн другого мира, и в номере отеля, и в обстановке из шестидесятых-семидесятых годов, даже больничный стул успел побывать в качестве места для сна; вот и сейчас Мака снова проснулась не в своей кровати со знакомыми и почти родными цветочными или растительными узорами на постельном белье, которые Соул всегда называл не иначе как «клумба», а среди белого и недвусмысленно помятого. У ее напарника все комплекты почему-то были только белыми, зато в шкафу или после прачечной точно не перепутаешь. Удобно… Мака уставилась на выбившуюся из-под матраса белоснежную простынь — всю в заломах и морщинках — и поняла, что ей становится и без одеяла жарко. Захотелось зарыться лицом в подушку, но это только напомнило ей, что подушку вместе с одеялом Соул вообще нетерпеливо скинул на пол перед тем, как Мака оказалась в его постели — уже без своей рубашки, которая осталась, кажется, где-то в гостиной.
Девушка прислушалась к ровному сопению за спиной — Соул спал. Еще бы. Ее напарник никогда не был любителем вставать ни свет ни заря. Она попыталась бесшумно отодвинуться, чтобы осторожно выскользнуть из постели.
— Не уходи, — раздался хриплый от сна голос почти у самого ее уха, а в следующую секунду рука Соула по-хозяйски нагло полезла своей повелительнице под футболку.
Голова Маки сейчас была переполнена мыслями, но вопрос о границах дозволенного тут же потеснил все остальные и вылез на первое место. Потому что при дневном свете девушка вдруг поняла, что готова провалиться от смущения под землю от того, что ладонь оружия так уверенно добралась до ее груди и, чуть сжав ее, успокоилась, будто так и должно быть.
— По-моему, ты наглеешь, Соул Итер, — Мака снова попыталась выбраться, но кончилось тем, что Соул просто закинул на нее ногу и прижался еще теснее. Наличие на нем пижамных штанов спасло ее от мучительной смерти от смущения.
— Ночью ты не возражала, — в сонном голосе слышалась довольная усмешка. Прямо классика книжных сердцеедов — вот она, очередная жертва сдалась и пала не к ногам победителя, но в его постель. Соул, видимо, решил укрепить свои позиции, напомнив шепотом на ушко: — Когда трогал тебя не только руками… и не только здесь. Может, еще раз, м?