Соул Эванс. Одноклассник. Любит мотоциклы и не любит учиться. Симпатичный, и в школе всегда пользовался популярностью у девушек. Это, пожалуй, все, что Мака могла бы сказать о молодом человеке, фото которого сейчас один за другим сменяли друг друга на экране. Она остановилась на одной из фотографий крупным планом, долго разглядывала черты лица, а потом снова прислушалась к своим ощущениям.
Напрасно.
Пустота.
Разве можно влюбиться в человека, а потом все забыть напрочь? Так ведь не бывает. Если бы Соул Эванс «вскружил ей голову», как сказал папа, то разве сейчас, глядя на фото, она бы могла так равнодушно смотреть в его голубые глаза и не краснеть от этой нахальной полуусмешки? Вместо этого в груди — ничего. Абсолютно.
Даже злости нет. А ведь она из-за него очутилась в этом снежном плену, если верить папе и бабушке. Этот молодой человек стал причиной того, что она в порыве нервного срыва расколотила все стекла в доме, а потом напилась каких-то лекарств… Звучит как бред, и Мака не поверила бы в это никогда, если бы не несколько фактов. Еще в больнице, пока папа не забрал телефон, она нашла среди вызовов новый контакт «Соул Эванс», которому сама звонила два раза в одну из суббот (ту, что не помнила), ответный принятый вызов тогда же и пропущенный от него в день, когда оказалась в больнице. Неужели они действительно общались? Еще впоследствии обнаружилась надпись в тетради по алгебре «Вчера было круто!» чьим-то небрежным почерком. Но больше всего вопросов вызывали несколько обведенных строчек, что оказались в книге «Лолита», которую Мака нашла под подушкой в своей комнате. «Внезапно мы оказались влюбленными друг в дружку — безумно, неуклюже, бесстыдно, мучительно; я бы даже добавил безнадежно…» Что это? Зачем обвела? Это что, ее мысли про отношения с Соулом Эвансом?
Папа и бабушка упрямо переводили тему, когда девушка в разговоре хоть как-то касалась событий тех дней, которые никак не могла вспомнить. Словно и не было ничего. Бабушку можно было понять — она сама вряд ли много знала, да и вообще внучка оказалась на ее попечении так внезапно, будто снег упал на голову. И миссис Албарн не очень-то была рада подобному стечению обстоятельств. Папа же либо отмалчивался, либо тут же хмурился и уводил разговор в другую сторону.
Маку эта неизвестность сводила с ума. Столько вопросов, и все без ответа. Дело ведь было не только в ней и Соуле Эвансе? Куда подевалась ее мачеха Камилла? Нет, по ней она точно не скучала, но исчезновение женщины тоже было необъяснимым. Не выдержала поведения падчерицы и сбежала от папы, прихватив с собой Бон-Бона? В этом причина, почему дочь теперь часто видит на заднем плане во время разговора с папой по скайпу пустые пивные банки, которые ей очень и очень не нравятся?..
Кстати, о ядозубе. Был какой-то смутный сон о Бон-Боне в руках Соула Эванса, темноте и вот том приятеле молодого человека, который часто мелькает вместе с ним на фото — Блэк Стар, кажется.
Похоже, единственным человеком, который мог хоть что-то прояснить, оставался ее одноклассник. Теперь уже бывший. Мака вернулась на главную страничку профиля и снова уткнулась взглядом в уже выученный номер телефона. Звонить по нему Мака Албарн никогда бы не решилась. Она даже представить не могла, как начать разговор после банального приветствия. Но…
Но ведь можно послать сообщение… И вот эта мысль никак не давала девушке покоя уже несколько недель. Ничего ведь не случится, даже если Соул не ответит, даже если будет просто смеяться, когда узнает отправителя. Мака этого все равно не увидит или не услышит. А если она получит ответы на свои вопросы — это поможет ей спокойно спать по ночам и вернуться в мирное существование в окружении хоть и нового города, но зато в полной гармонии с самой собой.
Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Сейчас или никогда!
Это ведь всего лишь ее балбес-одноклассник, а не какой-нибудь лауреат Нобелевской премии, поэтому, даже если он посчитает ее дурой, ей на это наплевать.
Мака схватила телефон, который лежал тут же на столе, и подрагивающими от волнения пальцами набрала номер и короткое сообщение:
«Как это связано с тобой? М.А.»
Она прикрепила фото с обведенной из Набокова цитатой про внезапную влюбленность и сразу, не давая себе и шанса на раздумья, нажала значок отправления…
…И тут же пожалела о содеянном. Но теперь уже было поздно. Сердце готово было выпрыгнуть из груди; так колотилось внутри, что Маке казалось, будто его может услышать даже бабушка на первом этаже. Ладошки вспотели, а в комнате вдруг стало катастрофически мало кислорода. Девушка чуть ли не бросилась к окну и рывком приоткрыла створку, чтобы не задохнуться — снежная крупа в тот же миг кольнула горящие щеки, а ветер растрепал русые волосы. Правда, морозный воздух при первом же вдохе обжег носовые пазухи и захолодил горло. Мака с досадой захлопнула створку обратно. Мда, это тебе не Невада. Еще заболеть не хватало! И опять-таки по вине Соула, будь он неладен!
Мака скосила взгляд на телефон, но тот равнодушно молчал.
Как и адских полчаса неизвестности после этого. Тридцать минут, за которые девушка успела намотать несколько сотен метров по комнате, возненавидеть себя, весь мир вокруг и Соула Эванса в придачу.
Раздавшийся щелчок пришедшего сообщения застал ее на кровати с учебником в руках, который она безуспешно пыталась читать. Руки слегка тряслись, когда она увидела:
«Хренасе! XD Где ты такое нашла? В личном дневнике? XD»
Мака со злостью отключила экран. Вот же дура! Глупая затея! Никаких ответов, только повеселила этого идиота. Хотя оставлять Соула Эванса с мыслью о дневнике почему-то не очень хотелось. Возомнит там себе невесть что. Девушка после нескольких минут колебаний все же быстро набрала:
«Это цитата из Набокова, дубина. :/ Забудь.»
Ответ пришел почти сразу:
«Еще и книги успевала читать))) Все Маки Албарн — заучки»
О, да он просто над ней издевался! И снова это обидное «заучка». Мака закусила губу от недовольства и схватила учебник в руки, чуть ли не уткнувшись в него носом.
«Албарн, эта цитата не имеет к нам никакого отношения», — пришло новое сообщение от Соула, когда он, видимо, так и не дождался ответа.
А ведь он понимал ее положение, вдруг осознала Мака. Почему не удивился ее вопросу, не спросил про внезапную забывчивость. Соул Эванс точно что-то знал… и почему-то никак не хотел угомониться.
«Хочешь, позвоню?» — пришло очередное смс.
«Нет!!!» — тут же ответила Мака.
К разговору она точно не была готова. Да и бабушка внизу могла услышать, а при мысли об очередной головомойке от папы на тему общения с плохими мальчиками (а Соул Эванс был, по его мнению, просто ужасен) девушка даже поморщилась.
Телефон снова щелкнул:
«Не верь в бред, который наплел тебе папаша, Албарн. Все было не так»
«Я ничего не помню», — честно написала она.
«Ты и не можешь ничего помнить. Ты все это время провела в отключке»
«Что это значит?»
Вместо ответа от Соула пришел внезапный вопрос:
«Албарн, в какой колледж ты собираешься поступать после школы?»
«Северо-Западный колледж в Пауэлле, Вайоминг», — напечатала озадаченная девушка. К чему вообще он спрашивает?
«Тогда до встречи в колледже, Албарн)))»
Мака удивленно уставилась на сообщение. Да ладно? Соул Эванс — мальчик из богатой семьи, который может себе позволить обучаться в любом частном учебном заведении любого штата страны, поедет прозябать два года в захолустном городишке в Вайоминге? Из-за нее? Бред какой-то!
«С чего бы?» — отправила Мака продолжение своей мысли.
Ответ пришел незамедлительно:
«Просто обещал кое-кому присмотреть за тобой ;)»
Видимо, жизнь в колледже у нее будет немного интересней, чем Мака Албарн до сих пор себе представляла.