Дора почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
За несколько секунд, которые потребовались полицейскому, чтобы сообщить ей об этом, из нее будто ушла жизнь. Она знала, что еще жива, но изменилась навсегда, разбитая на миллион крошечных кусочков.
Ее мускулы напряглись при воспоминании о том утре.
Потеря Деллы сродни потере руки или ноги. Острая, жгучая, а потом тупая боль не исчезала. Дора не могла видеться, а тем более разговаривать с кем‑либо, из страха сломаться. Ее сердце окаменело. Хотелось лишь залезть в кровать и спрятаться от всех. От мира, где что‑то столь ужасное и несправедливое случилось просто так, без особых причин.
И если бы речь шла только о ней, она бы так и поступила.
Но ей пришлось позаботиться об Арчи.
Сердце сжалось. Потрясение от потери сестры было сродни столкновению с айсбергом, а осознание того, что она теперь отвечает за воспитание своего одиннадцатимесячного племянника, похоже на попытку перемещаться по бескрайнему морю без компаса.
Она любила так сильно, что это даже пугало. И накопилось много всего, в чем нужно разобраться, узнать. И не только о повседневной жизни маленького ребенка.
Делла не оставила завещания.
У Доры резко сжалось горло. Второй раз в жизни ее чрезвычайно организованная и дисциплинированная сестра действовала не в соответствии со своим характером.
Первый случай произошел чуть менее двух лет назад, когда Делла влюбилась в миллиардера Лао Даня вдвое старше ее.
И он был ее начальником.
Делла не просто влюбилась. Она забеременела. Родился Арчи.
Выдохнув, Дора вернулась мыслями к настоящему.
Отказ от завещания – или смерть без завещания, как это называлось, – означал еще и то, что сестра не оставила никаких инструкций о том, как хочет, чтобы все работало после ее смерти. Это также внесло ряд сложностей в и без того непростую ситуацию. Доре пришлось оформить невероятное количество документов, даже подать заявку, чтобы стать опекуном Арчи.
На мгновение ее захлестнуло чувство вины. Вела бы она себя так же, если бы Делла действительно назначила ее опекуном в своем завещании? Или она просто искала оправдание?
– Мисс Торн?
Перед ней стоял мужчина средних лет, в темном костюме в тонкую полоску, серебристые волосы блестели лишь немногим меньше, чем зубы. Дора мысленно поблагодарила его за то, что он прервал поток ее грустных мыслей, и встала.
– Какое удовольствие познакомиться с вами! И большое спасибо, что пришли сегодня. Я Питер Мьюир – один из старших партнеров. – Он взял руку Доры и энергично ее пожал. – И от имени фирмы я хотел бы выразить наши искренние соболезнования в связи с вашей утратой. Такая ужасная авария. Она почувствовала, как застыла улыбка, когда его рука сочувственно сжала ей руку.
– Спасибо. – Она не желала и не нуждалась в утешении незнакомца, хотя в некотором смысле была рада узнать, что ее догадка оказалась верной. Очевидно, за этим стоял отец. Иначе откуда адвокату известны подробности смерти Деллы?
Не обращая внимания на любопытные взгляды администраторов, Дора пошла за Питером Мьюиром к широкой лестнице в конце коридора.
– Я подумал, что мы обсудим все вопросы в гостиной. Здесь немного уютнее, чем в моем кабинете. – Его лицо виновато сморщилось. – Мистер Ло немного опаздывает, он уже в пути и очень скоро должен присоединиться к нам.
Дора вежливо кивнула, надеясь, что ее лицо не выдает невежества и замешательства. Поскольку она понятия не имела, кто такой мистер Ло, его опоздание не имело значения. Но об этом мистеру Мьюиру знать не обязательно.
– Мы пришли!
Она моргнула. Ясно, что представления об «уютном» у них разные. Комната была больше, чем все ее комнаты на первом этаже. Огромные эркеры, множество удобных диванов и кресел. Над старинным камином во всю стену огромное прямоугольное зеркало.
– Не желаете выпить чего‑нибудь? Кофе, чай?
Поскольку у Арчи резались зубы и он проплакал всю ночь, она проспала, а потому утром не было времени что‑то съесть или выпить. И да, она с удовольствием съела бы пару круассанов.
– Кофе, если можно. С молоком, пожалуйста, и без сахара.
– А, Сюзанна, – обернулся мистер Мьюир, когда в дверном проеме появилась красивая блондинка будто из фильмов Хичкока, в ожидании приподняв идеальную бровь.
– Кофе для мисс Торн, пожалуйста. Прошу прощения, мисс Торн, я принесу документы.
– Конечно.
Оставшись одна, Дора вновь опустилась на мягкий, обтянутый бархатом диван и мгновенно выпрямилась. Расслабляться нельзя, иначе она заснет. А нужно оставаться начеку, чтобы сосредоточиться.