Когда Делла умерла, Дора резко повзрослела и теперь ответственна не только за себя, но и за Арчи.
Вспомнилось, как ее воспитывала Делла после того, как от них ушел отец.
Дора поморщилась. Она была типичным подростком. Строптивым. Ленивым. Всегда жаловалась на несправедливость и скуку.
Однако в их доме всегда было чисто, и в холодильнике всегда водилась еда.
Делле и в голову не пришло отдать сестру на удочерение. Ни разу.
Тишина в комнате стала угнетать. Дора перевела взгляд на серое небо за окном, ощущая вину за свои душевные переживания.
Она позвонила в агентство в конце прошлой недели. После нескольких особенно трудных дней.
С момента смерти Деллы Арчи, по понятным причинам, был неуравновешенным и плаксивым, но Доре обычно удавалось отвлечь его и успокоить. Однако на этот раз ничего не помогало. Он плакал не переставая.
Измученная, отчаявшаяся и сломленная, она наконец была вынуждена признать то, что ребенок явно чувствовал, а она знала с самого начала: она никогда не сможет быть Деллой, заменить сестру, стать матерью Арчи.
Она самозванка, которая едва может позаботиться о себе, не говоря уже о младенце.
Арчи нуждается в должном уходе кого‑то, кто умеет это делать.
Звонок на следующий день принес Доре большое облегчение. Женщина из агентства по усыновлению была очень добра и спокойна и вовсе не осуждала. Но еще до того, как разговор закончился, Дора поняла, что никогда не отдаст Арчи.
Да, жизнь с ним будет сложной и утомительной, отнимающей много времени. Но без него она не смогла бы жить.
Он – ее плоть и кровь, последняя связь с сестрой. Дора достала его из кроватки, прижала к себе и поклялась сделать для него все возможное. Как в свое время сделала для нее Делла.
Чего бы это ни стоило. Даже если всю жизнь придется работать официанткой, приклеив на лицо улыбку.
Подача коктейлей в казино «Блейкли’c» в Вест‑Энде вряд ли работа мечты, зато там хорошие чаевые, и прямо сейчас не стоит и думать о том, чтобы искать что‑то еще.
Впрочем, она не собиралась об этом думать, с облегчением наблюдая, как появилась Сюзанна с подносом. Помимо кофейника, она принесла тарелку с печеньем, и, когда поставила его на низкий столик, Доре пришлось сжать руки на коленях, чтобы не схватить одно и не запихнуть его в рот.
– Спасибо. Выглядит прекрасно.
Сюзанна улыбнулась.
– Мистер Мьюир попросил меня сообщить вам, что мистер Ло только что прибыл, и они скоро подойдут.
Дора кивнула. Возможно, мистер Ло – старший партнер, а иначе чего это все так взволнованы его приходом.
«Это довольно забавно, если вдуматься. Меня зовут Ло[1], я юрист. Это как быть мистером Баном[2], пекарем, – подумала Дора и одернула себя. – Прекрати думать о ерунде».
Но уравновешенность и идеальный внешний вид Сюзанны настолько пугали, что Дора вновь занервничала.
В комнату, широко улыбаясь, вошел Питер Мьюир.
– А это мисс Торн!
Встав, Дора машинально улыбнулась и протянула руку, но улыбка дрогнула, когда второй мужчина сделал шаг к ней.
У нее отвисла челюсть. «Дыши», – приказала она себе, глядя на него.
Учитывая, с каким благоговением относились к нему сотрудники, она ожидала увидеть мужчину постарше. А мистер Ло был молод, около тридцати лет, и это на мгновение ослепило ее.
Но удивление почти сразу отступило, в голове закрутились две мысли. Во‑первых, он, откровенно говоря, самый красивый мужчина, которого она когда‑либо встречала в жизни. Во‑вторых, сбивало с толку то, что он показался невероятно знакомым.
Судя по отсутствию реакции, Чарли Ло дежавю не испытал. Ясное дело.
«Или мне снится», – подумала она. После смерти Деллы ее ночи были полны ярких, удивительно реалистичных снов.
Но мужчина‑то настоящий.
Гладкие темные волосы, высокие скулы, тонкий изгиб рта. Настоящий красавец. Краска волнения медленно заливала ей кожу, как если бы она стояла под теплым душем.
Слегка наклонив голову, Ло взглянул на нее холодными темными глазами и поздоровался. Дора ощутила, как прикосновение его руки послало электрический разряд через кончики ее пальцев.
Его рука была твердой, но не агрессивной. Помимо завораживающей внешности, у него был вид уверенного в себе человека.
Дора напряглась, не в состоянии нормально дышать, сильно билось сердце, складывалось ощущение, будто оно ударяется о ребра.