- Что происходит?
Может быть, Гера скверно рассказывала, но объяснение показалось неубедительным. Русана возразила:
- Индия платила дань? Хану, который живет в белокаменном городе? Даже если так, то почему татары Золотой Орды говорят на русском?
Волшебница пожала плечами:
- Тартары, говоришь? Кто знает, у них много имён... Здесь они моголами себя величают. На ордынском - могутные, великие, значит. И кто здесь сядет - тотчас норовит титуловаться попышнее. Махараджа, он Владыка Вечного Царства...
Улыбка Геры добавила язвительности её словам:
- Вечные... Гамаюн, помнится, отказался Орде платить, пленили его... Поставили Акбара. Тот посвоевольничал - сменили на Джахангира. Сейчас снова...
- Они нас не тронули. Почему?
- На что мы ордынцам... Пока народ смирён, с ним не воюют. Если махараджа войну учинит, тогда жди беды. Могут увести в полон, а то и хуже... Для устрашения. Борун, как вернулся с Копта, сетовал, что русы не те нынче, родство забывать стали, зверствуют. Кто персами, кто асурами себя стал величать, меж собой усобятся, людинов губят. Совсем назначение забыли. Мир рушится...
В голосе Геры звучало такое отчаянье, что Русана захотела утешить её. Ведь к двадцать первому веку мир вовсе не разрушился, наоборот - объединился, а людей уже семь миллиардов! И она сказала наставнице:
- Ой, зря вы так, честное слово! В нашем времени... - но запнулась, так кольнуло воспоминание о маме.
Укор совести оказался неожиданным и сильным. «Прошло всего ничего, часа три, а я про неё и не вспомнила!» Конечно, девочка понимала - такие события, как встреча с коброй и нападение конницы - любого заставят думать только о собственной шкуре. Но всё равно стало стыдно. Перед мамой. Которая там, в России, места себе не находит. Одна-одинешенька... Плачет. И на глаза Русаны тоже навернулись слёзы.
- Ах, я, забываха, - Гера спохватилась, всплеснула руками, - грозилась передать, что мне Борун обещал, да с этими набежниками совсем запамятовала! Мы с ним на Гизехское поле отправимся, с оказией, оттуда он тебя домой вернёт.
В голосе маханты, недавно совершенно ледяном - когда невежу воина и его соратников воспитывала - теперь звучали теплота и участие. Как тут не разрыдаешься?
Невидимое бегство
Процессия потихоньку двигалась. Русана проплакалась на плече волшебницы, даже всхлипывать перестала, но говорить ей уже не хотелось. Она забилась в угол паланкина, равнодушно поглядывала в открытый проём, занавеску с которого недавно сорвала стрела. Буйная красота джунглей не радовала девочку. Назойливые мухи, похожие на слепней, ворвались внутрь, заставили сотворить заклинание против гнуса и комаров, оставшееся со времен Затулья. Русана грустно улыбнулась в ответ на похвалу Геры, ответила: «Разве такое забудешь?» А мысли не хотели возвращаться в Индию, крутились возле мамы, оставшейся в доме громкоголосой тёти Саши, которую мог унять только дядя Матвей.
И это было несправедливо! Почему им с мамой так не везёт? У Русаны не получилось с Соколом, у мамы - наверное, с папой. И мама - такая красивая, стройная, умная - и одна! А тетя Саша, полная и некрасивая - замужем! И мамины подруги тоже. Конечно, если бы у мамы был близкий человек, с которым можно поплакать, как сейчас Русана - с Герой! Тогда совсем другое дело! Тогда не так страшно.
Понятно, почему в прошлый раз Славка Быстров почти не волновался и не переживал за родителей. Что ему волноваться! Его папа такой надёжный, что при нём даже плакать долго не станешь. Вот Славкина мама, пропади её сын, как Русана сегодня, так она бы не рыдала в одиночку, а обняла бы Анатолия Васильевича, и сразу всё не так страшно...
Славка. Он тоже надёжный. И решительный. Как он тогда на волка напал, а как лешего с русалками освобождал! Настоящий друг. Если бы Славка провалился сюда вместе с Русаной, то поплакать можно и у него на плече. Как в тот раз, когда они прошли обратный лабиринт, а Сокол в нём остался. Лихачёва-младшая дура-дурой рыдала при всём честном народе, толпе туристов на забаву. Ярослав Быстров обнял её, заслонил от зевак, отвёл в сторонку, дал прореветься. Как взрослый. Интересно, где он сейчас? Вроде, к бабушке в Одессу собирался. Плещется себе в Чёрном море, и знать не знает, куда Русану Лихачёву забросило...
Процессия остановилась. Парнишка со шрамом умчал вперёд. Гера прислушалась, отодвинула занавеску.
- Ничего не видно. Выйди, узнай, что происходит?