- Да что же это творится, я спрашиваю?
Голос его показался знакомым, тем более, что в крике не было угрозы, а лишь огорчение. Но что заставило Славку вскочить и всмотреться в лицо сокрушенного хозяина - в крике отсутствовали матерные выражения, почти обиходные в речи разгневанных мужиков! Больше того, все слова оказались понятны, хотя крик звучал не на русском! И Славка радостно бросился навстречу старому знакомому:
- Олен! Ура, вы нашлись! Это же я - Слава, то есть, Ярослав! Яр, помните?
Услышав санскрит, волхв замолчал. Повернув мальчишку к свету, он всматривался в его лицо, поворачивая во все стороны. Славка решил, что обознался, слишком необычно выглядела одежда мужчины. Короткий балахон без рукавов, перехваченный в поясе шнурком с кисточками, сандалии и лёгкая белая тюбетейка. Штанов нет и в помине.
«В таком прикиде? Нет, не Олен... - подумал мальчишка, умолкая, затем отмел сомнения: - Но поворот головы, привычка замирать при обдумывании - точно Тринс! Да, он!»
- Да вы чего? Год же всего, и забыли! Олен, мы же с Русаной в Затулье! Мер и лесной пожар? Ну как можно!
Ухватив Славку за плечо, волхв вывел его на свет. Там ждала встревоженная компания: несколько девчонок и толстая пожилая тётка. Раздвинув их, два воина подволокли скрученного и орущего благим матом Тимура. За ними следовала здоровенная собачара.
- Эй, отпустите его! - Славка вывернулся из хватки Олена и бросился на спасение друга.
Чёрный пёс метнулся наперерез, лапами сбил и придавил его к земле. Зубищи сверкнули в полураскрытой пасти. Рычание отдавалось в ушах - словно отдалённая гроза погромыхивала. Славке никогда не было так страшно. Да ещё и противно - ведь псина жарко дышала, вываливала язык, с которого капала слюна. Но вдруг она перестала рычать. Олен повторил:
- Ора, на место!
Собака отступила. Славка встал. Тимура уже отпустили, тот отряхивался и сокрушенно осматривал разорванную на груди майку. Воины неохотно помогали девчонкам собирать обломки дельтаплана. А Тринс рассматривал мальчишек, покачивая головой. Похоже, узнавать Славку он не собирался:
- Вы грязны, словно каменотёсы. Отмойтесь сперва. Гектор, окуни негодников под водопадом! Вернёшь сюда чистыми.
Сердитый воин толчком направил мальчишек к ручью. Попытка отделаться споласкиванием лица и рук не удалась - пришлось нагишом лезть под холодные струи. Гектор отказался понимать санскрит и слова тратить не стал, убедив Тимура одной затрещиной. Жест «простирнуть одежду» друзья поняли сразу, и нарываться не стали - этот здоровяк не шутил. Надеть мокрые шорты и майки воин не позволил, так что пришлось завернуть в них содержимое карманов и голышом топать назад. Но возле «Дома Культуры» мальчишки застеснялись - стайка девчонок уже закончила уборку и любопытно пялилась на процессию.
- Не пойду, - остановился Тимур и попросил Гектора, - дай хоть трусы надеть. Что ты, как неродной?
Воин понимать русский не захотел, отвёл руку для затрещины - Тим рванул вперёд. Славка громко поддержал друга, пожаловался волхву, который рассматривал прорехи в расстеленной обшивке дельтаплана. Воин рыкнул, толкнул мальчишек, те снова возразили. Олен оглянулся:
- О чём крик?
Причина конфликта привела его в веселое расположение духа. Волхв заливисто хохотал, пока мальчишки недоумевали:
- Ой, не могу! Дикари! Скрывать наготу?
Понимал Олена только Славка, а переводить другу обидные слова он не стал. Просмеявшись, волхв приказал толстой тётке выдать два хитона. Обрядившись в них, друзья почувствовали себя полными идиотами:
- Ночнушка, - пробурчал Тимур, а Славка добавил. - Как у мамы. Дурдом.
Мокрую одежду они разложили на травке под солнышком. Олен подошёл, рассматривая мелочи, которыми всегда переполнены мальчишеские карманы. Перочинный нож привлёк его внимание:
- Я видел такую штучку. Давным-давно...
Славка обрадовался:
- Конечно! Когда вы, то есть, Борун и Ждан... А потом к Нараде, в Коло! И оттуда на Соловеянный остров...
Эффект превзошёл ожидания. Волхва как током пробило. Славке показалось, что Олен не просто вздрогнул - того словно окружила нестерпимо яркая оболочка. А потом сорвалась с волшебника, прянула во все стороны, но почти тотчас вернулась на него, ещё более яркой. И впиталась, потускнела.
- Яр? Ярослав? - изумленно протянул Тринс. - И Руся... как же, как же! Год первого похода Скитана! Но как, почему ты здесь? Прошло столько лет, а ты почти не изменился!