Ратмир пошёл за ней по уже знакомому коридору. Колеблющийся огонь от свечи создавал причудливую игру теней на стенах коридора, слышался только шелест платья женщины и её тяжёлое дыхание.
«Тяжело дышит. Грудная болезнь может быть…», – только и успел подумать Ратмир, как в этот момент свечка впереди вдруг погасла, и через секунду страшный удар по голове отключил его сознание.
ГЛАВА 3
Невероятно красивые ангельские детские голоса легко и звонко выводили: «Ave, Maria, gratia plena; Dominus tectum benedicta tu in milleribus…»
«Маэстро да Палестрина… Как же я давно его не видел! Я пою эту молитву вместе с мальчишками, и маэстро дирижирует… «Ave, Maria…»… Почему так тяжело шевелить руками? И ноги как каменные… Дышать невозможно, словно грудь сковали железным обручем… Хочется вздохнуть полной грудью и подхватить вслед за мальчишками: «Ave, Maria…» Почему же так тяжело дышать!…»
Неожиданно Ратмир почувствовал резкий рывок за плечи и в его сознание сквозь отзвуки детских голосов стали просачиваться непонятные звуки, плеск воды и женский или детский плач. Начал бить сильный кашель, и во рту почувствовался вкус речной воды. Странное сопение и стоны перемежались всхлипыванием и каким-то шёпотом. «Кажется, идёт дождь… Он капает мне на лицо… такие тёплые капли дождя…» – подумал Ратмир и вдруг ясно осознал, что всё тело омывает вода, и кто-то, поддерживая его голову над водой, рывками тянет куда-то за плечи. Наконец-то удалось глубоко вздохнуть. Он попытался помочь себе руками, но с ужасом осознал, что и руки, и ноги у него крепко связаны. Ратмир опять услышал над головой непонятный стон и плач, и вновь почувствовал, как горячие капельки упали ему на лицо. Он чуть приоткрыл глаза и увидел над собой раскрасневшееся от натуги лицо незнакомого ему мальчишки лет тринадцати. Ратмир понял, что тот изо всех сил тащил его из воды на берег. Ратмир попытался опять пошевелить ногами, но тугая верёвка, закрученная вокруг тела, полностью сковывала его движения. Ратмир поостерёгся спугнуть мальчишку и позволил ему дотащить себя до берега. Почувствовав под спиной заросший травой берег реки, Ратмир полностью открыл глаза и, глядя в лицо взмокшему от усилий мальчишке, охрипшим голосом тихо произнёс: «И помоги мне ещё руки и ноги развязать, пожалуйста».
Мальчишка от неожиданности вздрогнул всем телом и отпрянул в сторону. Он с испугом посмотрел на Ратмира, словно раздумывая, что же ему теперь делать.
– У тебя есть нож? – так же тихо спросил Ратмир, не спуская с мальчишки глаз.
Тот, не двигаясь, молча, смотрел на Ратмира, готовый в любой момент сорваться с места.
– Очень руки болят, – Ратмир смотрел прямо ему в глаза. – Ты же уже спас мне жизнь, не дал утонуть. Помоги же и дальше. Принеси нож и разрежь эти верёвки. А я тебе за это подарю… Что ты хочешь, чтобы я тебе подарил за спасение? Новый кафтан, сапоги, кольцо золотое, пироги с рыбой? Стой, куда же ты?!
Ратмир с невыразимой досадой посмотрел вслед убежавшему вдруг мальчишке. Он понял, что придётся самому как-то выпутываться из этой ситуации и, повернув лицо к правому плечу, начал зубами рвать мокрую толстую конопляную веревку, обвивавшуюся вокруг всего тела. Он понимал, что нужно спешить – верёвка по жаре начнёт сохнуть, и тогда уже полностью впившись в тело, просто окончательно обездвижит его. Да и тот, кто решил сегодня так с ним расправиться, может в любой момент вернуться к реке, чтобы убедиться, что он точно утонул, и что тело его уже далеко унесло вниз по течению…
– Ну, что же ты меня так тянешь?! Да иду я, иду! Господи, что же ты там такого нашёл?! Клад, что ли? – неожиданно Ратмир услышал издали приближавшийся женский голос. Он замер и выжидательно посмотрел в ту сторону, откуда послышался этот голос.
– О, Господи! – только и смогла произнести худая, жилистая женщина в поношенном сарафане и, выцветшем от времени, кокошнике на голове. Она с ужасом смотрела на связанного мужчину: – Кто же это тебя так, мил человек?!
– Хотел бы я и сам узнать, кто это сделал, – мрачно усмехнулся Ратмир и, внимательно посмотрев на женщину, спросил, показав глазами на мальчишку: – Сын твой?
– Да, Андрейка мой, сынок, – пробормотала женщина и кинулась к лежащему на земле Ратмиру. – Ну-ка, дай я попробую развязать тебя, барин… Верёвка мокрая, узлы насмерть завязаны… Эй, Андрейка… беги, сынок, принеси из норки своей ножичек, – кивнула она стоявшему чуть поодаль мальчишке.
Тот стремглав кинулся в кусты.
– Как тебя зовут? – спросил Ратмир, благодарно глядя на неожиданную спасительницу.
– Акулина я, барин, – просто ответила женщина. – Холопы мы с сынком моим у боярина Скобелева.