– Где твоя тётушка? – Ратмир не сводил с неё глаз. – У меня мало времени. Я пришёл просить твоей руки.
– Ой, моей руки! – смущённо воскликнула девушка и зарделась как маков цвет. – А тётушка же на послушании в монастыре, хлеба печёт для сестёр. Она вернётся только к вечеру… Но ведь она не может дать благословения. Только мой батюшка… А он будет в Москве только через десять дней…
– А где твой братец? Где остальные?
– Никого нет. Братец гостит у наших родных в Новгороде. Холопы исполняют свои повинности… – пожала плечами Ольга и, грациозно подбежав к Ратмиру, взяла его за руку. – Разве тебе мало меня одной.
– Девонька моя любимая, – у Ратмира перехватило дыхание, и он поднёс к губам её руку. Она посмотрела на него каким-то серьёзным, почти взрослым взглядом и дыхание её стало учащаться, сочные губы приоткрылись…
Не помня себя, Ратмир притянул её к себе и, крепко обняв, страстно зашептал: – Олюшка, свет мой ясный! Полюбил я тебя всем сердцем… Вчера и сегодня был я на краю гибели и не знаю, что меня ещё ждёт завтра… Нет моих сил больше терпеть эту муку, – Ратмир чуть отпустил её и, взяв за плечи, посмотрел прямо в глаза девушки: – Прошу только об одном – стань моей прямо сейчас. Если уж и суждено мне завтра погибнуть, так я буду знать, что ты моя на веки вечные…Клянусь тебе, что как только мы окажемся в Италии, так тотчас же и обвенчаемся!
Ольга продолжала смотреть на него тем странным, почти взрослым взглядом. Её грудь часто вздымалась, а тонкие крылья носа трепетали…
– Да… я согласна… – прошептала она одними губами и глаза её неожиданно стали наполняться слезами. – Я так люблю тебя, Ратмир… я согласна, – повторила она и сама уже прильнула губами к его напрягшейся мускулистой шее.
– Где твоя опочивальня? – прошептал он, теряя над собой контроль и подхватывая на руки её легкое тело в нежном, кисейном платье.
Девушка махнула рукой в сторону ступенек и, спустя несколько мгновений Ратмир уже открыл ногой дверь в девичью опочивальню.
– Солнышко моё… ладушка моя… ягодка моя сладкая, – возбуждённо прошептал Ратмир, бережно опуская Ольгу на атласное покрывало узкой девичьей постели под балдахином.
– Только, пожалуйста… Ратмир… – прошептала она, пытаясь улыбаться, но глаза её были полны слёз.
– Да, моя девочка…не бойся…я буду очень нежен … Я постараюсь не причинить тебе боли… – Ратмир рывком скинул себя кафтан, сбросил сапоги. Он опустился на колени перед её постелью и рукой наконец-то коснулся до вожделенной узкой щиколотки девушки и сжал её. Она чуть застонала.
– Прости, радость моя, – выдохнул он и, склонившись над ней, нежно провёл пальцем по быстро бившейся на виске девушки синей жилке, по её полураскрытым губам и наконец, сам жадно приник к ним своими губами…
– Ещё никогда в жизни я не был так счастлив как сейчас, – негромко, но взволнованно произнёс Ратмир спустя некоторое время. Он лежал на спине, подложив левую руку под голову. Пальцами правой руки перебирал шелковистые пряди волос Ольги, чья голова лежала у него на груди. Девушка нервно покусывала губы и, казалось, теперь не знала как себя вести.
– Что же теперь будет, Ратмирушка? – стеснительно прошептала она, не поднимая на него глаз.
– А теперь мне сам дьявол на страшен, Олюшка моя, – ответил скоморох. – И я сделаю всё, чтобы устроить наше счастье.
– Ведь твои злоключения уже закончились? – неожиданно спросила она.
– Да нет, радость моя. К сожалению – нет. Становится слишком опасно. Нам с тобой придётся сегодня же укрыться в итальянском посольстве. И сегодня же нужно начать готовить документы на выезд из этой страны. Только, когда мы окажемся в Италии, я буду спокоен за тебя.
– Что ты такое говоришь?! – Ольга от удивления даже приподнялась на локте, не замечая, что грудь её оголилась. – Разве же нас примут в итальянском посольстве? И почему мы там должны скрываться? Что ты такого натворил, Ратмирушка? Мы, что, и вправду поедем в Италию?!
– Да, радость моя. А в итальянском посольстве мои друзья и они помогут нам уехать в мою любимую, солнечную Италию. Ты тоже обязательно её полюбишь. И там я тебя познакомлю с моим Учителем…
– Учителем? Ты никогда не говорил мне о нём, – по-детски удивлённо проговорила Ольга и, спохватившись, прикрыла грудь покрывалом.
– Не нужно, – Ратмир придержал край покрывала. – Дай мне возможность любоваться этой красотой. А Учитель мой – это святой для меня человек. И если бы не он, то ещё неизвестно кем и где я сейчас был бы.