– Не нужно, мать Ефросинья, – кинулся поднимать её с колен Ратмир. – Обещаю, что постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы разыскать убийц невинных девиц. Где я могу найти тебя потом? Просто сейчас мне нужно с отцом Павлом побеседовать.
– Да вон там я проживаю, в дальних кельях, – указала рукой мать Ефросинья в сторону стоявшей поодаль длинной, деревянной двухэтажной постройки. – Любая из сестёр покажет при надобности.
– Хорошо, я найду тебя, – кивнул Ратмир и, проводив её взглядом, повернулся к своим спутникам: – Отец Павел, ты владеешь знаниями о монастырском укладе. Пойдём в тот терем, присядем, и ты мне расскажешь все здешние правила проживания ваших монашек. А вы, – он обратился к Мирославе и старику Никифору, – можете пока прогуляться по подворью монастыря. Может, чего интересного увидите и услышите.
Мирослава вздохнула, но, увидев вдруг засиявшие глаза старика Никифора, улыбнулась и кивнула ему: – Ну, что, Никифор, пойдём, прогуляемся, Я тебе здесь все окрестности покажу.
Через короткое время Ратмир и отец Павел уже сидели в тереме за чистым, деревянным столом. Перед ними стояли оловянные чашки с напитками и такие же блюда с монастырскими пирожками из грибов и сладкого творога.
– Спрашивай, сын мой. Что ты хотел услышать от меня? – отец Павел аккуратно отломил кусочек пирожка и отправил его себе в рот.
– Я не просто так интересуюсь этими вещами, отец Павел. Просто, прежде чем начать дознание, мне нужно точно знать, что здесь происходит каждый день и кто чем должен заниматься, – пояснил Ратмир, вертя в руке оловянную ложку.
– Похвально, сын мой, что ты так усерден в попытке найти истину. Я готов ответить на любой твой вопрос, если мне точно известен на него ответ, – сердечно улыбнулся тот и оправил в рот следующий кусочек пирожка.
– Как становятся монахинями в православных женских монастырях?
– Точно так же как и в мужских.
– Гм…ну, хорошо. Что нужно сделать, чтобы стать монахом? Вот, если бы я, отец Павел, вдруг захотел бы стать монахом, то что меня ожидало бы?
– А ты, сын мой, вообще крещённый али нет? – удивлённо вскинул брови отец Павел.
– Я – христианин.
– И крестик имеешь?
Ратмир полез рукой за ворот своей льняной рубахи и достал православный крестик на суровой нитке.
– Наш крестик, – одобрительно кивнул отец Павел. – Ну, хорошо, сын мой. Слушай меня внимательно, раз это так важно для тебя.
– Это важно для сыска.
– Пусть будет так. Так вот, монашество, сын мой, это каждодневный подвиг всякого монаха во славу Божию. И для того, чтобы стать монахом или монахиней, необходимо пройти три ступени духовного становления: первая – послушание. Это наши послушницы, кто только пришёл в монастырь. Оно же является и первой степенью пострижения. Также послушница может быть пострижена в иночество и тогда она становится рясофорной монахиней. Срок такого послушания назначен в три года. Далее идёт укрепление веры, то есть само монашество или вторая степень пострижения. Оно же называется малой схимой и длится этот срок у каждого монаха по-разному. И не каждый из них удостаивается перехода в великую схиму. Но самый малый срок для такого пострижения – четыре года… И третья ступень духовного становления монаха или монахини – совершенство, то есть – это монахи или монахини, прошедшие великий постриг, принявшие великую схиму и ставшие схимниками или схимонахами.
– А о каких монашеских подвигах ты говорил, отец Павел? Ну, ты говорил о подвигах во славу Божию?
Отец Павел опять с сомнением посмотрел на Ратмира:
– Смущаешь ты меня, сын мой, вопросами такими…
– Просто так получилось, что первую часть своей сознательной жизни я был вынужден жить не на Руси. Поэтому и скудны мои познания по части православия, – поспешил пояснить Ратмир.
– Так, а крестили-то тебя в каком возрасте и где? – нахмурившись, спросил отец Павел.
– Крещён я был в младенчестве в Суздале. А далее судьба родителей моих заставила оставить Русь и скитаться по другим странам. Там они и умерли… Потому и нужно мне сейчас от тебя все правила православного монашества услышать, чтобы пытаться понять – кто и за что мог так жестоко растерзать ваших послушниц.