– А ты что хотела? Ноябрь же наступил. Хорошо, хоть подмёрзло чуток. А то надоело по грязи шагать каждый раз,– ответила ей карлица Авдотья, вдевая в костяную иглу серую нитку. В этот раз она шила тёплые портки Андрейке, ушедшему вместе с другими мужчинами за дом упражняться в гимнастике.
– Что-то не идут наши мужики, – Елена погладила рукой по тёмным кудрям Теодорки.
– Так Андрейка же сам напросился в этот номер пока Теодорка руку залечивает, – пояснила Авдотья, внимательно оглядев ровный шов на штанине.
– О-о, здорово! Тогда мы сможем с ним поочереди этот номер представлять! – весело воскликнул Теодорка.
В этот момент за входной дверью послышались приближавшиеся шаги и мужские голоса. Дверь распахнулась и в комнату, весело переговариваясь, ввалились скоморохи.
– А где Ратмир? – обеспокоенно оглядела вошедших Елена.
– Сел на свою лошадь и поскакал опять в поля. Сказал, что ему надо развеяться и чтобы на ужин его не ждали, – пожал плечами Василий и улыбнулся: – Да пусть его развеется. Как раз и аппетит нагуляет.
– Пусть-то пусть, – недовольно проворчал старик Никифор. – Да только уже темень на дворе. А лихих людишек подле Москвы тоже видимо-невидимо. Как бы в историю какую ему не попасть…
– Ладно, Никифор, не переживай. Ратмир – взрослый мужик. Сам знает, что делает. Главное, что с того дня больше ни разу его пьяным ни разу не видели, – улыбнулся Василий.
– Так он же мне зарок дал! – воскликнул Теодорка. – А дяденька Ратмир – он такой. Если чего обещал, то завсегда слово своё держит.
– Вот и я о том же, – опять улыбнулся Василий и довольно потёр руками: – Ну, кто у нас сегодня за ужином пойдёт?..
Ратмир скакал на лошади в поле по подмёрзшей проезжей коллее. Почти полная луна серебристым светящимся диском сияла с тёмного бархатного неба, и яркие звёздочки загорались одна за другой над головой скомороха. Ратмир полной грудью вдыхал морозный воздух, а, освещённое матовым лунным светом бескрайнее поле, будило в нём какие-то древние охотничьи инстинкты заложенные далёкими предками…
Внезапно он увидел вдалеке неяркий свет. Подскакав чуть ближе, отметил, что свет распался на несколько огоньков и увидел, что это горели костры вокруг которых стояли шатры. Ратмир хотел было развернуться и скакать обратно, как вдруг за его спиной раздалось громкое лошадиное ржание. Скоморох быстро развернулся, хватаясь за кинжал в сапоге, но увидев только одного большого жеребца, успокоился. Зато его лошадка начала взволнованно переступать ногами и мотать головой. Ратмир присмотрелся и поразился красоте вороного коня. Высокий, крепкий, длинноногий с роскошной гривой и длинным, густым хвостом – он очень был похож на былинных скакунов.
Жеребец не обращал на Ратмира никакого внимания. Он раздувал ноздри, тихо ржал и тянулся к морде лошади Ратмира, сверкая белками крупных глаз.
– Так-с, всё понятно, – усмехнулся Ратмир. – Похоже, что тебе приглянулась моя красавица. Интересно, откуда ты сам тут появился. Я ведь тебя и не заметил, хотя луна светит ярко…
Ратмир протянул было руку к гриве скакуна, но тот тут же отпрянул и недовольно фыркнул. Потряхивая гривой, скакун, пружиня на тонких ногах, обошёл Ратмира с лошадью с другой стороны и вновь потянулся к её морде.
Ратмир развернул свою лошадь и направился в обратную сторону. Следом за собой он услышал топот копыт и, оглянувшись, увидел, что чудо-конь скачет за ними.
– Э-э, брат, так не годится. Похоже, что ты отбился от своих, раз тебя не стреножили в ночное. Давай-ка я тебя отведу к твоему хозяину, – покачал головой Ратмир и, вновь развернув свою лошадь, поскакал в сторону костров. Вороной скакун охотно отправился вслед за ними.
Подскакав чуть ближе, Ратмир понял, что в поле раскинул свои шатры цыганский табор.
– Стой, кто скачет? – неожиданно из-за тени большого костра раздался басовитый мужской голос и навстречу ему шагнул рослый мужик в тёплом, купеческом кафтане с бородой и саблей в руках явно не цыганского вида. Он заученно-внимательным взглядом окинул Ратмира с его лошадью и встал наготове как перед боем. Ратмир готов был отдать голову на отсечение, что мужик к купечеству имеет такое же отношение, как он сам – к монашеству.
– Я тут мимо вас проезжал, а за мной этот конь увязался. Вот я и подумал – не ваш ли? – пояснил скоморох, не сводя глаз с непонятного мужика. За его спиной он краем глаза увидел веселящихся, поющих и громко перекрикивающихся людей в разноцветных одеждах. До него донеслись звуки гитар.