Ратмир вздохнул и сочувственно посмотрел на царицу. Та стояла у кресла, нахмурив брови, и сосредоточенно о чём-то размышляла, глядя куда-то в окно. Потом перевела испытующий взгляд на Ратмира: – И у тебя есть верные люди, готовые помочь мне укрыться в другом государстве?
– Есть, Великая государыня. Хотя как по мне, так было бы лучше тебе вернутся к своим в родные края, – покачал головой Ратмир.
– Нет мне дороги туда, Ратмир, – грустно ответила царица. – Позор и бесчестие будут меня сопровождать там всю мою оставшуюся жизнь. Слишком много надежд возложено моим народом на этот брак.
– Тогда остаётся один путь – в иное государство, да под иным именем и званием. Всё это можно устроить не ранее четырёх-пяти дней, – сосредоточенно посмотрел на царицу Ратмир.
– Когда тебе дать окончательный мой ответ?
– Чем скорее, тем вернее, государыня, – почтительно склонил голову Ратмир. – В иных делах, сама знаешь, промедление смерти подобно…
– Хорошо, медлить не буду с ответом, но вернее всего, что недели через две-три. Мне же тоже подготовиться нужно, – кивнула царица и кинула оценивающий взгляд на скомороха: – Вижу, что ты уже вполне себе хорошо держишься, сил поднабрался. Через две недели Великий государь большую охоту затевает. Очень я люблю и жду её каждый год. И тебя приглашаю на неё. Отказа даже слышать не желаю. Поскачем под Волок Ламский. Места для охоты там знатные!.. Хоть напоследок порадоваться царской охоте. Так что и ты готовься, Ратмир.
– Слушаюсь, Ваше величество, – скрепя сердцем, кивнул Ратмир. Не было у него никакого желания скакать по морозу такие расстояния. Он понимал, что ещё недостаточно окреп для таких усилий и развлечений. Но и ослушаться приказа царицы тоже не смел.
– Ну, всё уже?! – раздосадованный Салтанкул подскочил к входной двери в опочивальню Ратмира и демонстративно распахнул её. – Я ухожу, Кученей! Нет никакой мочи уже сидеть тут и слушать, как этот смерд себе цену набивает!
Ратмир кинул на него исподлобья странный, насмешливый взгляд и тут же перевёл свой взор на царицу.
– Да, да, брат, уже уходим, – чуть суетливо произнесла царица, направляясь к двери, и неожиданно приостановилась: – Только ещё одно спрошу у тебя, Ратмир. Мне теперь рядом нужен другой надёжный и верный защитник. Помнишь, я говорила, что, если… если что-нибудь случится с князем Вяземским…Готов ли ты занять его место?
Ратмир, не отводя взгляда, сразу отрицательно покачал головой: – Прости, Великая государыня, но я не тот человек, который тебе нужен в этом чине. Я готов быть твоим защитником, но только как брат. С самой первой встречи с тобой я мыслил о тебе только как о сестре.
– Размечтался! – хмыкнул Салтанкул и злорадно посмотрел на сестру: – Убедилась теперь, сестрица, что… что он к тебе даже… как… – тут брат царицы даже и не нашёлся что сказать и, пожав плечами, шагнул за порог опочивальни.
– Это твоё последнее слово? – вскинула высокомерно свою красивую голову царица.
– Да, – ни секунды не медля, ответил скоморох. Он знал, на что шёл и был готов к любой реакции царицы.
Неожиданно глаза молодой женщины наполнились слезами, по лицу разлился густой румянец и она, молча, вышла из опочивальни.
Такого Ратмир точно не ожидал и, обхватив лицо руками, простонал: – Как же я устал от вас, от баб!
Глава 10
Спустя две недели…
Стояло раннее утро. Ещё веяло ночной прохладой, но сквозь светло-серую парусину просвечивало яркое солнце, прогревая всё вокруг до приятной теплоты. Ранние птахи звонко выводили свои рулады. Отдохнувшие за ночь крепкие татарские лошадки шумно вздыхали и скребли влажными языками по деревянному днищу своей кормушки.
Старик Никифор уже давно проснулся и тихонько лежал на медвежьей полости, постланной поверх тюков с одеждами и другой рухлядью в первой повозке. Рядом с ним, под тёплым суконным покрывалом, посапывали в сладком утреннем сне Андрейка, Теодорка, Николка и маленький Стёпка. В голове повозки спала, свернувшись калачиком Елена. Её лицо, тронутое лёгким загаром, дышало спокойствием и умиротворением. Во второй повозке, также на звериной полости поверх многих узелков и рундуков, раскинулся в богатырском сне рыжеволосый силач Василий. Тут же, уткнувшись кукольным личиком ему в подмышку, тихо сопела карлица Авдотья.
Старик Никифор, не выдержав, потихоньку стал выбираться из повозки. В этот момент, заслышав шорохи, подняла голову и Елена. Она приветливо улыбнулась Никифору и тоже потянулась к отверстию в парусиновой накидке, заменявшей дверь. Она перебиралась тихо, не торопясь, стараясь не помешать спящим мальчишкам.