В царский шатёр были званы наиболее приближенные к царю и царице гости. Остальных многочисленные стольники разместили по более мелким шатрам. Так же в специальных постройках были размещены места для отдыха ратников и другого служивого люда, привезённого в царском поезде в качестве обслуги.
Людской шум, состоявший из криков, смеха, разговоров перекрывали лай собак, ржание лошадей, рёв диких медведей, и диких же кабанов, запертых в специальных загонах на тот случай, если вдруг охота не удастся и не будет возможности найти и загнать добычу. Домашние лошади, чуя дикого зверя, беспокоились в своих загонах, издавая громкое ржание и стуча копытами по деревянным настилам…
После того как последний обоз заехал на оцеплённую ратниками территорию предстоящей охоты, оцепление было замкнуто и с этой минуты ни один человек не мог покинуть её без специального на это разрешения.
Ратмир надеялся, что после случившегося царица оставит его в покое, и он со своими слугами спокойно проведёт ночь в одном из тёплых помещений для худородных бояр и их слуг. Но его надеждам не суждено было исполниться – посланный государыней на его поиски тот же Василий Хомутов – голодный и уставший, зло бросил: – Ты, Ратмир, давай уж будь где-нибудь рядом. Знаю, что не твоя это прихоть, но меня-то хоть пожалей. Сколько тут обойти пришлось. Насилу тебя разыскал. И что это ты подался в дома для худородных да служивых?
– Да мне всё-равно где, – пожал плечами Ратмир, шагая рядом со стольником. – Главное, чтобы сытно и тепло.
В большой царский шатёр они вошли под внимательные взгляды охранявших вход бородатых опричников, вооружённых длинными саблями и кинжалами. Там уже веселье шло вовсю. Рассевшиеся вокруг большого ковра с едой приближённые Великого государя с удовольствием попивали из серебряных кубков хмельные напитки, закусывали вкусно пахнущими ломтями мяса, заедали пышными пирогами с рыбой и различной птицей. Громко смеялись и разговаривали в предвкушении завтрашней охоты. В центре этого пиршества находился сам царь. Рядом сидели царица и его сыновья. Следом наиболее близкие ему бояре и посольские гости.
Многочисленные стольники и кравчие сбивались с ног, подавая царской семье и их гостям всё новые и новые блюда, запасливо заготовленные царскими поварами и подливая в быстро осушаемые кубки различные напитки.
Стольник Василий Хомутов подвёл Ратмира поближе к царице и указал ему на место рядом с посольскими гостями. Скоморох кивком поприветствовал их и присел на ковёр по-турецки. Подняв голову, он встретил пристальный, неприязненный взгляд царя Ивана Четвёртого. Последний, не отводя глаз, о чём-то негромко спросил Малюту Скуратова, стоявшего у него по правую руку. Тот склонился к Государю и, выслушав вопрос, тут же стал жарко его убеждать в чём-то, косясь на Ратмира. У Государя в какой-то момент брови удивлённо полезли наверх, и он с большим интересом посмотрел на скомороха…
– Вот где мы наконец-то с вами встретились, Ратмир, – неожиданно услышал Ратмир знакомый женский голос, говоривший на английском языке. Удивлённо повернув голову, он увидел смеющиеся глаза сестры английского посла Авроры. Молодая женщина, одетая в красивый, добротный охотничий костюм из синего бархата с золотыми галунами, сидела, чуть откинувшись назад, опираясь на правую руку. В левой руке у неё был кубок с элем. А на голове отлично сидела мужская меховая шапка из чёрного соболя.
– Неожиданно, – доброжелательно улыбнулся ей Ратмир, с облегчением видя в галдящей толпе, хоть одно знакомое лицо. Аврора легко поднялась и тут же пересела поближе к нему:
– Не будете возражать, если я подсяду поближе к вам? А то со своими я за длинную дорогу успела уже обо всём переговорить, – молодая женщина махнула рукой в сторону нескольких мужчин, представлявших английское посольство, от которых она только что отсела.
– Нисколько. Я вас, честно говоря, и не признал в этой шапке. Она вам очень к лицу, – кивнул Ратмир.