"Радиация? А я думал, мы выбрали путь чистой психологии, вы говорили о dauerschlaf".
"Это совсем новые разработки в нашей области, - пояснил он мне. - Я ещё и сам не совсем разобрался".
"Вы - доктор, - сказал я. - Держите меня в курсе дела".
Он заплатил за наш завтрак. Как и обычно. Он даже не брал с меня денег за лечение. Говорил, что считает, будто оказывает услугу человечеству. Знаете, он мне нравился.
- Мистер Кренсон, - перебила его Ханна, - ваш хвост.
- Называйте меня Кройд.
- Кройд, я совершенно серьезно. И мне наплевать на то, что это небывалое ощущение. Мы тут с вами делом занимаемся.
- Извините, - проговорил он и помахал хвостом. - А какие у вас планы на сегодняшний вечер? Тут довольно скучно и...
- Я хочу дослушать вашу историю до конца, Кройд. Бесконечные рассуждения о философии наводят меня на мысль, что вы оттягиваете момент, когда вам придется рассказать мне все.
- Может быть, вы и правы, - сказал он. - Не думал об этом, но, возможно, вы правы. Ладно. К делу.
Итак, время шло, я себя прекрасно чувствовал. И знал, что не стану искусственно растягивать период бодрствования, потому что теперь я не боялся заснуть. Я увидел свою жизненную ложь - где сон, безумие и смерть переплелись в немыслимый узел - и был уверен, что могу с ней справиться, что проблема перестанет существовать, как только мое состояние стабилизируется. Это сделает Рудо, когда разберется с тем, каким образом следует применять к пациенту, находящемуся в dauerschlaf, новый метод лечения-с использованием радиации.
Однажды он пригласил меня на ленч, а потом мы отправились погулять в Центральный парк. Мы шли по дорожке, Рудо оглядывался по сторонам, словно изучал пейзаж-искал место, где бы можно было устроиться и заняться рисованием. И вдруг сказал:
"Кройд, сколько тебе ещё осталось?"
"В каком смысле?" - спросил я.
"До того момента, когда ты снова заснешь?" - пояснил он свой вопрос.
"Трудно сказать наверняка, у меня должно возникнуть определенное ощущение, - ответил я. - Однако, судя по прошлому опыту, думаю, у меня есть по меньшей мере неделя".
"А не попробовать ли нам погрузить тебя в сон раньше, - задумчиво проговорил он, - чтобы запустить..."
"Что запустить?" - спросил я.
"Сначала позволь мне задать тебе один вопрос, - продолжал он. - Ты говорил, что знал старика взломщика по имени Бентли и что сам одно время занимался подобными делами".
"Говорил".
"Насколько хорошо у тебя это получается?"
"Неплохо", - ответил я.
"И ты знаешь, что нужно делать, если в этом возникает необходимость?"
"Если я вас правильно понял - да, я иногда этим промышляю".
"А что, если речь идет о месте, которое особенно тщательно охраняется?"
"Не могу ничего сказать, пока не узнаю подробностей, - пожав плечами, ответил я. - Иногда я просыпаюсь, обладая даром, который оказывается очень полезным в подобных случаях".
"Так-так, отличная мысль..."
"А в чем дело, док? Вы к чему ведете?"
"Я понял, что тебе нужно, Кройд, для радиационной части лечения. К сожалению, необходимые вещества недоступны гражданским лицам".
"А у кого они находятся?"
"Лаборатория в Лос-Аламосе".
"Если эти вещества можно использовать в медицинских целях, почему же военные не делятся... в гуманитарных целях?"
"Потому, что они бесполезны для всех, кроме тебя. Мне пришлось изменить все данные в уравнениях, чтобы принять в расчет твой метаболизм".
"Понятно, - сказал я, - и вас интересует, смогу ли я свистнуть немного нужного нам вещества? Смогу ли я помочь самому себе - в некотором смысле?"
"Ну, в некотором смысле - да".
"Почему бы и нет. А когда можно будет взглянуть, как у них там все устроено?"
"Вот тут возникает серьезная проблема, - проговорил он. - Я не знаю, как это сделать".
"Не понял?"
"Лос-Аламос - закрытая зона. Масса пропускных пунктов. Если ты не работаешь в городе и не имеешь права там находиться, тебя и близко не подпустят. Правительственная установка. Секретные ядерные разработки".
"Вы хотите сказать, что речь идет не об обычной лаборатории, а о целом засекреченном городе?"
"Именно".
"Звучит немного сложнее, чем забраться в квартиру, взломать сейф или ограбить магазин, док. А вы уверены, что нельзя получить то, что нам нужно, где-нибудь в другом месте?"
"Никаких сомнений".
"Вот дерьмо! - сказал я. - Не знаю..."
"Существует две возможности, Кройд, - заявил Рудо. - Ты только что напомнил мне про одну из них. Вполне возможно, что по отдельности они не помогут нам справиться с задуманным, но вот вместе... вместе у нас появляется шанс".
"По-моему, вам следует объяснить, что вы имеете в виду".
"У меня есть... коллега, - сказал Рудо, - который, по всей видимости, будет в состоянии нам посодействовать. Я совершенно уверен, что у него в той лаборатории имеются знакомые. Но ему придется соблюдать крайнюю осторожность".
"Это как?"
"Он сможет доставить тебя в город таким образом, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. И сумеет показать лабораторию - снаружи. Или добудет её план - как там все устроено внутри".
"Это хорошо - для начала", - сказал я.
"Я поговорю с ним, как только разыщу его, и выясню, какие у них правила. А пока ты кое-что обдумай: если мы подвергнем тебя трансформации прежде, чем туда отправиться, какими способностями ты должен обладать, чтобы наилучшим образом произвести разведку? Имей в виду, что после нашего посещения мы должны будем снова погрузить тебя в сон и подготовить для самой работы".
"Хорошо, - сказал я. - Вы мне позвоните?"
"Да".
У меня были кое-какие дела, не имеющие никакого отношения к Рудо, и несколько дней я занимался только ими. Однажды вечером он мне позвонил и спросил, не могу ли я к нему приехать. Я сказал, что, естественно, могу, и поймал такси.
"Кройд, - начал он, - я разузнал про этот атомный город в Нью-Мексико. Чтобы туда попасть, нужно иметь пропуск с фотографией. Такие специальные пропуска для посетителей выдаются в Санта-Фе - если у тебя есть приятель в Лос-Аламосе, который известит официальные власти о том, что ты собираешься его навестить. Он должен встретить своего гостя у ворот в Лос-Аламос".