Краткая экскурсия по хоромам Михаила не выявила присутствие хозяина… Михаил наверняка был уже на службе… Хотя нет… Кажется вчера он сказал нам, что сегодня он целый день в нашем распоряжении… Тогда где он?
Не найдя его в доме, я вышел во двор, но и там его не было… Опьяненный чистотой сибирского воздуха я решил совершить «променаж» в сторону «божьего храма» в надежде, что обнаружу там Михаила… До церкви оставалось идти меньше ста метров, когда я заметил около нее знакомую девичью фигуру… Ошибиться я не мог, это была Катерина. Это точно было она. Вот только на этот раз на ней не было платка. Это меня несколько удивило: насколько я помню, появляться без платка в подобных заведениях было не позволительно.
Да и службы сегодня не было… Что же она тогда вертелась около церкви? То ли к месту, то ли нет, вдруг всплыла в памяти поговорка «Распустила девка волосы — быть попе в полосу!»
Я все-таки пошел к церкви, прекрасно зная, что Михаила в ней не обнаружу. Однако, не доходя до нее, я вдруг резко свернул налево и зашагал по узкой тропке к небольшому, но аккуратному домику, который, судя по вчерашним разговорам, принадлежал Агафье…
К моменту моего появления у порога ее дома, возле него прохаживалась какая-то русоволосая девушка, настроение которой было далеко не веселым… Увидав меня, она засмущалась и постаралась скрыться за углом дома. Но я оказался попроворнее:
— Извините, а сестра Агафья дома? — осторожно спросил я, подходя к девушке.
Она слегка вздрогнула, и не поворачиваясь ко мне, что-то пролепетала.
Мне пришлось повторить вопрос.
— Да, матушка Агафья дома… — наконец услышал я членораздельную речь от незнакомки, которая на этот раз все-таки осмелилась слегка повернуться ко мне. — Но они сейчас заняты…
— А батюшка Михаил? Батюшка Михаил случайно не здесь?
— Нет, батюшки сегодня здесь не было.
Девушка вновь повернулась ко мне спиною и поспешила реализовать свой первоначальный замысел. Догонять и задавать вопросы я на этот раз не стал, а, сделав вид, что услышанное мною пролетело мимо моих ушей, с наглой рожей постучал в приоткрытую дверь… Мне не ответили.
Удвоив степень своей наглости, я перешагнул через порог. В сенях ни кого не было, а моя наглость толкала меня дальше… Я постучал в следующую дверь, вспомнив все-таки о приличии. Но и на это раз ответа я так и не дождался. Эта дверь была так же не заперта… Меня просто удивляла простота местных жителей — входи в дом и бери, что хочешь…
Стоило мне осторожно приоткрыть дверь из сеней, как я до моего слуха донесли подтверждения того, что поговорка по попу и полосу пришлась к месту. В отличие от нас, «высокоцивилизованных», местные жители явно не имели привычки шутить.
Я всего лишь приоткрыл дверь… Переступить через порог, а уж тем более сделать пару шагов за него, я просто не имел морального права.
Но мне и этого было вполне достаточно. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы по звукам, доносящимся откуда-то из глубины дома, определить, что сейчас в нем происходит.
— Лександр… Ты, чо ж ее жалкуешь, а? Ты, Лександр, добрый… Это хорошо… Вот только твоя доброта сейчас не к месту. Учи девку, как положено, а не гладь!
Кому принадлежал этот «педагогический монолог», догадаться было не сложно…
Ясно кому — Агафье… Голос смолк, а вместо него на этот раз мой слух резал «иной голос». Более резкий и не менее строгий… Я даже догадывался кому (точнее чему) он принадлежал.
Параллельно со звучанием этого «голоса» до моего слуха донеслись страдальческие возгласы… Известно, чьи… Староста, видимо, внял советам представительницы старшего поколения и начал действовать более решительно: невидимая мне девушка застонала еще громче, длиннее. Отрывистые и короткие звуки розог, стегающих тело, продолжались длинными, полными боли ответными стонами девушки…
Данка задумчиво пожала плечами, бросив короткий взгляд на Владимира Дмитриевича. Тот не стал ее подначивать по поводу того, что самый упрямый в мире Дайчонок конечно же лежал бы молча и геройски вел себя под самыми болючими в мире розгами. Да и в мыслях такого у Данки не было: тут так вот просто не скажешь, каково было там девушке под розгами. Это смотря какие розги, смотря как стегать и смотря кто стегает… Хотела что-то спросить, но Сергей уже говорил дальше:
— Я осторожно прикрыл дверь и выйдя из сеней, вновь оказался на пороге дома. Возвращение оказалось неожиданным для незнакомки, которая некоторое время тому назад не изъявила особого желания пообщаться с моей персоной… Я застал ее стоящей у самого крыльца. На этот раз она не поспешила покинуть мое «общество»…
Да, естественно я спугнул ее своим появлением, но видимо не настолько, чтобы во всю прыть исчезнуть с моего поля зрения… На это раз она хоть и изрядно покраснела, но тем не менее не отвернулась… Более того, мне показалось, что она даже решила заговорить со мною… Нет, мне это не показалось…
— Батюшка Михаил вас спрашивали! — пропел весьма приятный голосок.
— Меня? Когда? — удивился я, роясь в карманах в поисках пачки с сигаретами.
Дурная привычка, но ведь надо было каким-то образом переварить нахлынувшие на меня волнения…
— Да минут уж пять как прошло, может больше будет… — ответила мне незнакомка, заплетая косу. — Ведь вы Сергей? Да?..
Я кивнул головой в знак полного согласия.
— А ты… А вы, — на ходу поправил я себя, — Софья…
Она также ответила мне кивком головы…
— Что, влетело вам сегодня от батюшки? — поинтересовался я.
— Так то по благословению… А когда по благословению наказывают, так это значит для нашей пользы, — неожиданно для меня ответила девушка.
— Надо же! И где же подобным истинам учат? В православном училище, что ли? — поинтересовался я.
— И в училище, и дома… Папа мой приходской совет церкви Великомученика Георгия возглавляет, — пояснила мне девушка. — Я уже лет пять на Вербное в церковь розги ношу святить.
— А по-другому что, никак нельзя? Подобным способом только в старину наказывали, а сейчас уже двадцатый век на закате.
— Это кто же сказал, что только в старину? Меня и дома наказывают, если я заслуживаю. Плохого в этом нет. Уж лучше пусть посекут, чем на поклоны поставят. Меня в училище сестра Серафима пару раз на поклоны меня ставила. И всякий раз меньше двухсот не назначала. Так у меня от этих поклонов потом по неделе спина болела.
— А после розог меньше болит? — удивился я. — Наверняка после сегодняшней «науки» и не сядешь нормально…
— Я-то сяду… А Катерина уж точно пешком домой побежит… — произнесла девушка, кивая в сторону леса. — Ой, да что это я тут с вами… Вас же батюшка Михаил ищет… Вы идите, идите…
«Проводы» меня, видимо, были связаны с тем, что вот-вот на пороге должна была показаться Катерина и Софья не очень желала, чтобы я стал причиной для смущений.
Я зачем-то снова посмотрел на свои часы… Надо же — ровно сутки как мы приехали в Красновершинск. Всего лишь сутки, а уже сколько впечатлений и сюрпризов! Многое еще было впереди… Впереди еще была рыбалка на Телецком озере, песни под гитару у ночного костра, охота на уток… Впереди еще было целых три дня наполненных незабываемыми впечатлениями от этих воистину сказочных мест… Но вот только почему-то память чаще возвращала меня к эпизоду, связанному с наказанием… Нет, не к самому наказанию — тем более, что я ведь ничего толком и не видел. Просто слышал и догадался. Поражало другое — та спокойная уверенность Софьи, что все правильно, что все так и надо…
Сергей еще раз пригубил коньяк, потом повернулся к Данке:
— Слушай, неужели в ваших краях та же, с детства привитая уверенность?
Данка снова, в который раз за вечер, пожала плечами.