В начале 20 века сюда приезжал Николай Рерих, искал сокровища чуди, не только физические, но и духовные, однако лишь растревожил духов – и вскоре случилась революция. Волшебная Золотая Чаша предупреждала нас, Варозеро, на дне которого она покоится, светилось несколько лет подряд вплоть до 1918 года.
Во второй половине 30-х годов к нам приезжала комиссия НКВД во главе с Александром Барченко – за тем же самым, искали клад викингов и Чашу, интересовались северной магией. И опять озеро начало светиться. А вскоре самого Барченко и его начальника Глеба Бокию объявили врагами народа и расстреляли.
Позже, во время Великой Отечественной войны на берегу Варозера стояли элитные дивизии СС, которые охраняли ученых, занимавшихся поисками все той же Чаши для оккультной фашистской организации «Аненербе». Немцы даже построили на сопке Кюльмалампи подземный городок для более комфортного проживания научного персонала (его остатки до сих пор можно видеть в 20 км от Койвуяги в густом лесу). Активных боев на Карельском фронте почти не велось, но сидели тут немцы крепко, аж до весны 1944 года. Озеро при них светилось как никогда ярко. Однако и этих охотников за сокровищами ждало неминуемое возмездие, хотя многие советские люди погибли в те суровые годы. И неурожаи были у нас в районе, и скот падал… Да что уж там, до сих пор Карелия живет очень бедно. В этом отчасти есть вина проклятия Юмалы.
Но пишу я вам не по этому поводу. Самое страшное, начиная с прошлого года, Варозеро вновь стало светиться. То там, то тут вспыхивает плотный столб света, бьющий из воды в самые небеса. А внутри столба проступают очертания неведомых городов. Это все видели, и я тоже, причем неоднократно. Выходит, грядут опять перемены к худшему, а куда уж хуже? Работы нет в нашем городе никакой, рыболовецкий завод на архипелаге закрылся, остров Хауда выкупила неизвестная фармакологическая компания, которая, вместо того, чтобы нанять на работу наших мужиков, привезла откуда-то пришлых. Лесопилка возле Койвуяги тоже прогорела. Но неймется кому-то, все ищут чудские сокровища нечистоплотные людишки, а Юмала гневается. Начиная с мая месяца работают на берегу Варозера некие археологи, ясно же всем, чего именно они ищут и, видать, скоро найдут. Вот и волнуется озеро, светится, не дает нам покоя.
Есть и другие подробности, которые я просто не решаюсь доверить бумаге, но готова без утайки рассказать при личной встрече.
Дорогая редакция, мы, местные жители, очень просим вас о помощи! Пришлите к нам из Москвы толковых корреспондентов, пусть разберутся и помогут, иначе скоро случится непоправимое. Может даже новая война грядет, в новостях о напряженности в мире часто уже стали проговариваться.
Мы все очень будем ждать вашего решения!
С уважением, Мария Миронова.
Да уж, ситуация… невольно вспомнились мне строки Высоцкого: «Дорогая передача, я пишу вам, чуть не плача». Тут вам и Чаша Святого Грааля, и Рерих с НКВД, и фашисты. Гремучая смесь! Как можно воспринимать это серьезно?
Я оглядела собравшихся и в который уже раз спросила себя, чего я не понимаю? Все они так ответственно относятся к своей работе! А ведь мне всегда казалось, что журналисты, пишущие на темы колдовства и прочей мистики, гораздо большие циники, чем те, кто описывает политические дрязги. Во всяком случае я сама не чувствовала уверенности в том, что мы занимаемся важным и нужным делом, а не пытаемся попросту заработать на доверчивых простачках. Поэтому я сидела тихо, как мышка, наблюдала и анализировала, чтобы не ляпнуть что-то идущее вразрез с «генеральной линией партии». Вторично за месяц оказаться на улице мне не хотелось.
– Будешь готова к вечеру? – шепотом спросил меня Макс.
– К какому вечеру? – не сразу поняла я, засмотревшись, как красиво он изгибает соболиную бровь.
– К сегодняшнему. Смотри, письмо шло по обычной почте, не по электронке, и, судя по штемпелю, со дня отправления прошло три недели. Если мы желаем застать хоть что-то, надо спешить, – Чудинов засветил свой нетбук, ища в нем информацию. – Если ты в состоянии покинуть Москву незамедлительно, без долгих прощаний, я закажу билеты на девять вечера. В расписании стоит фирменный карельский поезд, наверняка, приличный. Возьмем купе на двоих.
– Почему не самолетом?
– Самолетом выходит то же самое, там всего один рейс в сутки. Вылет поздно вечером, но прибываем в полночь, нужно искать гостиницу, не поедем же мы по незнакомой трассе, всю ночь не спавши. А в поезде будет время и выспаться по-человечески, и над материалом предварительно поработать.