Когда он протянул мне зонтик, я сначала посмотрел на зонтик, потом на Дину, Дину ли это, и чуть рот не разинул. Зонтик — в самом деле зонтик, Дину — Дину, мой одноклассник, который, когда речь о нем, все думает да думает. Это был в самом деле он, а не отличник, серая школьная знаменитость Джорджеску И. Ганнибал, лучший, благоразумнейший и умнейший ребенок на Терре, единственная проблема которого в связи с будущим в том, станет ли он изобретателем, как Траян Вуйя, отважным исследователем, как Эмиль Раковицэ, или изобретателем и отважным исследователем, как они оба вместе.
— Возьми зонтик, — только и сказал Дину и ушел в дождь, не дожидаясь ответа, не слушая, поблагодарил ли я его, и не желая идти вместе со мной под спасительным зонтиком.
С тех пор я, как вам сказать, страшно полюбил зонтики. И если вы ничего не имеете против, буду считать себя их коллекционером. Начинающим, разумеется, все коллекционеры с чего-то ведь начинают. Я — с зонтика Дину, Дину — с восьмерки по румынскому, в общем, что было с Дину, было в прошлом году, а что будет в этом — поживем и увидим.
ДОЛГО ЕЩЕ ДО ВЕЧЕРА?
Я СМОТРЮ НА СОЛНЦЕ, смотрю, как обычно, закрыв глаза, чтобы видеть красным — таким красным его можно видеть только так, закрыв глаза. Я сижу на скамейке перед домом, Пиф спит у моих ног и поскуливает, наверно, ему снится, что я опять спрятал мяч. На коленях у меня еще не начатая книга, я не решаюсь начать ее, потому что она тоненькая, и я боюсь, слишком быстро кончится, а мне хочется, чтобы сегодня ничего не кончалось слишком быстро, мне хочется понять — не на другой день, не когда-нибудь в другой раз, а сегодня понять, что случилось с Санду, мне кажется, если до вечера не пойму, то уже не смогу понять никогда.
Я буду короче, ребята, у нас нет времени, надо еще и уроки учить, дел хватает.
Санду — Бэкэуану И. Александру — мой друг, мы сидим за одной партой, и он знает обо мне, может, даже больше, чем знаю я сам. Когда мы покупаем пончик, то делим так, что ни одному не достанется меньше вот ни на крошечку; когда он приходит к нам смотреть телевизор, мы сидим в одном кресле; когда я бываю у них, его мама жарит нам яичницу в одной сковородке. Мой папа смеется, говорит, что я — его тень, а он однажды тоже засмеялся: «Знаешь, что про меня папа сказал? Он сказал, что я — твоя тень!»
До сих пор все хорошо и прекрасно; вы думаете, я собираюсь рассказать какую-нибудь нудную историю, способную убаюкивать маленьких девочек, из тех, что ходят в кино за ручку с бабушкой и по вечерам думают о бедняжке Красной Шапочке, которую — ай-ай-ай! — съел этот негодник волк. Ошибаетесь! Если до сих пор все было хорошо и прекрасно, то от сих пор уже не будет.
Вам, я думаю, — ведь вы же не с луны свалились, — известно такое выражение: «Угодить в самую середку»? Папа говорит, что это от игры в ойну[3]. В ойне, когда ты угодил в самую середку, вынужден принимать на себя все удары. Так вот, сегодня я угодил в самую середку. Когда мы зашли в класс после перемены, то увидели, что все наши куртки, плащи и пальто без пуговиц. Вернее, все пуговицы отрезаны и разбросаны по полу. Только одна пелерина не тронута. Моя пелерина! Почему именно моя, откуда мне знать? Вероятно, потому что она была под другими. Но попробуйте убедить в этом наших классных детективов. Мол, это я устроил им эту пакость, мол, я еще поплачусь, они мне покажут!
— Детки разумные, — говорю, — разве вы меня не знаете? Да это же не в моем характере. Я претендую на звание порядочного человека, а тот, кто забавляется обрезанием пуговиц, злой дурак. Не возводите напраслину, я хоть со всеми драться готов, и всех вас разделаю под орех. Я же вместе с вамп был во дворе. Не знаю, какого черта я делал, но был!
Я мог бы говорить хоть до завтра. Они стояли на своем: раз моя пелерина не тронута, значит, это я обрезал пуговицы. Они — не маленькие, не станут ябедничать классной руководительнице, но на большой перемене я отправлюсь домой, принесу нитки с иголкой и буду пришивать пуговицы хоть до следующего столетия.
— Как бы не так, — говорю.
И на большой перемене спокойно ем свой сандвич с брынзой и, как полагается благовоспитанному человеку, бросаю салфетку в корзину. И все. Поход домой откладывается. Пришивание пуговиц отменяется!
3
Ойна — народная игра с мячом и деревянной битой; в ней участвуют две команды по 11 человек в каждой