Выбрать главу

– Солнце! – воскликнула она вместо приветствия, когда к нам подошел Уильям.

Как обычно, он был невозмутим и безупречен в брюках цвета хаки, клетчатой рубашке с короткими рукавами и ослепительно-белых кроссовках «адидас». Я же после трех часов, проведенных за рулем, выглядела так, будто всю дорогу мяла одежду в руках. Я во многом завидовала Уильяму (почти во всем, на самом деле), но главным было то, что он всегда казался спокойным и безупречным, даже при самых ужасных обстоятельствах. «Старые добрые подавление и отрицание», – объяснял он, и это звучало не так, как мне хотелось бы. Хотя я старалась.

Сейчас же Уильям смотрел через свои очки-авиаторы на маму, которая, размахивая руками и напоминая ветряную мельницу, продолжала:

– Примерно в это же время завтра начнется вечеринка на шестнадцать персон в официальных нарядах. И нам очень повезет, если все не попадают в обморок.

– Ты забываешь о беседках, – напомнил он. – Мы настаивали на них и развевающемся тюле не только для красивого вида.

– Развевающийся тюль не поможет нам справиться с этим, – проворчала мама, вытирая лоб (на котором я не заметила и капельки пота). – Но будем думать об этом завтра. А сейчас давайте найдем представителей кейтеринговой компании и узнаем, все ли готово к сегодняшнему ужину. Луна, можешь начать разгружать фургоны? Дверь в бальный зал должна быть где-то за мусорными контейнерами и не заперта. Нас уже ждут.

«Класс», – подумала я, но кивнула. Они отправились в помещение с кондиционером, чтобы обсудить факелы для гавайской вечеринки, а я должна была таскать коробки с очень важными вещами: подобранными мамой скатертями и стеклянной посудой – на парковке под палящим солнцем. И при этом жаловалась на погоду она.

В тот вечер репетиция прошла хорошо, не считая нескольких проблем: цветочница раскапризничалась, тетя невесты вдруг решила покомандовать, а священник все время что-то тараторил. Кстати, последняя проблема встречалась довольно часто. Никто не любил торопливых священников. Так что к тому времени когда Марджи и ее жених Джозеф, взявшись за руки, миновали проход под россыпью лент, имитировавших лепестки роз, все уже мечтали о выпивке. Как только гости вышли на пляж, их уже поджидали мама и официанты с бокалами шампанского в окружении гавайских факелов. И вечеринка началась.

– Что ж, репетиция окончена, – сказала она Уильяму и уважительно, но не особо сердечно кивнула властной тетушке, проходившей мимо. – Будем надеяться, что и завтра все пройдет гладко.

– Хочешь сказать, что сегодня все прошло гладко? – спросил он, провожая взглядом подружку невесты в шортах и сандалиях на высокой платформе, которая пыталась преодолеть ступеньки на пляж. – Мне бы так хотелось, чтобы хоть раз свадьбу проводил священник, которому нравится его работа!

– А тебе-то всегда нравится твоя работа?

– Конечно, – ответил он.

На мгновение повисла пауза, а затем они рассмеялись так, будто у них вот-вот случится истерика. Я закатила глаза и повернулась к двум шаферам, проходившим мимо нас. Один из них был, наверное, моим ровесником, с телом как у футболиста, короткими темными волосами, голубыми глазами и настолько милым лицом, что его легко можно было представить маленьким ребенком. Поравнявшись со мной, он подмигнул, и я почувствовала, что краснею, хотя и постаралась в ответ уважительно кивнуть, как до этого сделала мама. Когда они спустились на пляж, я почувствовала на себе насмешливый взгляд Уильяма и вновь смутилась.

После ужина гости переместились в бар отеля, что, к счастью, уже выходило за рамки наших обязанностей. Я помогла маме, Уильяму и официантам поднять стулья, а затем отнесла в отдел найденных в отеле вещей сумку, телефон и фляжку с монограммой. (Когда-нибудь я напишу целую книгу о том, что люди оставляют на свадьбах, потому как меня не покидало чувство, что это было неспроста.) К половине одиннадцатого я вернулась в свой номер, съела пачку крекеров из автомата со снеками и написала сообщение Джилли, которая торчала в гостиничном номере с Кроуфордом и смотрела двадцать пятую по счету передачу о рыбалке на болоте, пока «мелочь» (это ее слово) спала.

«КАК ЖЕ СКУЧНО, – ответила она. – ЕСЛИ УВИЖУ ЕЩЕ ХОТЯ БЫ ОДНОГО СОМА, ТО ЗАКРИЧУ. СКАЖИ МНЕ, ЧТО ХОТЬ ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ПОЙТИ И СДЕЛАТЬ ЧТО-ТО ГРАНДИОЗНОЕ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ!»

«НУ КОНЕЧНО», – написала я.

«ТАК Я И ПОВЕРИЛА. ДЕРЖУ ПАРИ, ТЫ УЖЕ В КРОВАТИ».

Я скомкала обертку от крекера и бросила ее в ближайшую мусорную корзину, но промахнулась.

«СДЕЛАЮ ЧТО-НИБУДЬ ГРАНДИОЗНОЕ ЗАВТРА. ОБЕЩАЮ».

«ЛОВЛЮ НА СЛОВЕ. ЕСЛИ УЖ Я НЕ МОГУ, ТО ТЫ ТОЧНО ДОЛЖНА ЭТО СДЕЛАТЬ!»