– Достаточно, – прошептал он, пытаясь совладать с захлестнувшей его похотью. – По крайней мере, пока за дверью стоит вся твоя семья и ждет нас.
Я вздохнула. Пора возвращаться к реальности.
– Ты прав. Нам нужно во всем разобраться. Они уже посмотрели это тупое видео с утра, так что будут вести себя мило и неловко. А папа, скорее всего, уже подготовил для меня воспитательную беседу.
Я хотела встать, но Брайан удержал меня.
– Элла… – осторожно начал он. – По поводу того, что ты сказала в этом видео…
Меня снова затрясло.
– Нет. Не надо. Прошу тебя. – Я неистово замотала головой.
– Но…
– Пожалуйста! Я и так сгораю от стыда. Я не хочу об этом говорить.
Брайан нахмурился:
– Нам необходимо об этом поговорить. И если уж по-честному, в первую очередь ты должна была сказать об этом мне, а не своим подружкам.
Я залилась краской и опустила голову, не в силах выдержать его пристальный взгляд.
– Девочкам нужны девчачьи разговоры.
– Я знаю. Но мне невыносимо думать, что ты меня стесняешься. Боишься показаться мне непривлекательной. Поверь мне, это исключено. Просто невозможно. Если ты боишься, или стесняешься, или волнуешься по поводу чего-либо в наших отношениях, или не знаешь, что я думаю или чувствую, самый лучший способ исправить ситуацию – это поговорить со мной.
Вот оно! Именно это и создает пропасть между нами.
–…сказал зрелый взрослый мужчина своей маленькой подружке, – пробубнила я.
– Элла.
– Я знаю. Извини. Я просто погрязла в самобичевании.
Брайан приподнял одну бровь.
– Ладно. Мы можем поговорить об этом. Но не прямо сейчас, хорошо? Просто дай мне немного времени, чтобы оправиться от шока. Сейчас я чувствую себя полной дурой.
Брайан внимательно посмотрел на меня, как будто пытался понять, действительно ли я так расстроена или просто хочу уйти от разговора. Видимо, я прошла проверку: он сделал глубокий вдох и кивнул.
– Ладно. Не сейчас. Но ты обещаешь? Ты поговоришь со мной об этом, когда тебе станет лучше? Поговоришь о нас?
Я помедлила с ответом. Почему-то хотелось еще поупрямиться. Но, с другой стороны, нам действительно нужно было выяснить отношения, чтобы я перестала испытывать постоянный стресс и чувствовать себя такой… такой… не знаю… незрелой, что ли. Этот разговор был неизбежен.
– Обещаю.
– Договорились.
Он быстро поцеловал меня и снова притянул к себе, как будто никуда не торопился. Я с радостью прижалась к его груди.
– Я хотел сказать еще кое-что. По поводу цитаты дня…
На пару мгновений мое сердце остановилось. Я отстранилась от Брайана и с ужасом посмотрела на него.
– Какая еще цитата дня? Ты о чем?
Неожиданно Брайан разразился диким хохотом и снова прижал меня к себе.
– Моя девушка обвинила меня в связях с миллиардом женщин. Думаю, журналисты не скоро забудут об этом.
Я покраснела как рак.
– Я хочу уточнить кое-какие детали. Может, я и не помню точное количество, но не сомневайся: меньше миллиарда.
Он был совершенно невыносим, но его тактика работала: мне стало легче.
– Какая разница, – усмехнулась я. – Пятьдесят… миллиард… если ты сбился со счета, это не имеет никакого значения.
Мы хором засмеялись, и это было прекрасно. Но нас уже давно ждали за дверью. Вздохнув, я поцеловала Брайана еще раз.
– Спасибо, что пришел.
8
КОГДА МЫ С БРАЙАНОМ наконец вышли из комнаты, все уже были на кухне. Дженнифер варила кофе, беспокойно поглядывая на дочерей. Анастасия сидела за столом и переписывалась с кем-то в телефоне. Отец неподвижно стоял у барной стойки, по локоть запустив руку в пачку кукурузных хлопьев. Видимо, он решил не стесняться своих тайных желаний. Или искал способ успокоиться.
А вот Джульетту было ничем не остановить. Она в бешенстве металась по кухне и бормотала что-то себе под нос. Внезапно она остановилась перед папой.
– Почему ты никуда не звонишь? – поинтересовалась она. – Этот идиот уже должен быть в полиции. Никто не может оскорбить семью Коулман и выйти сухим из воды!
Отец поежился. Выглядел он пугающе.
– Что? – с вызовом спросила Джульетта.
Было очевидно, что отец сейчас не скажет ничего хорошего. Он мрачно посмотрел на нас и вздохнул:
– Эрик Кларк не сделал ничего плохого.
– ЧТО? – завопила Джульетта.
Я похолодела.
– С моральной точки зрения, – продолжил отец, не обращая внимания на возмущенные вопли Джульетты, – его поступок отвратителен. Но с точки зрения закона… он ничего не нарушил, – добавил он поникшим голосом.