– Только через мой труп! – грозно выкрикнула бабушка и схватилась за сердце. Я поспешила заверить её, что никуда не собираюсь и останусь в деревне до конца своих дней.
– Врёшь? – не поверила бабушка. – Перекрестись!
Пришлось креститься.
Жанна и в самом деле предлагала мне поехать с ней в Москву.
– Попробуешь поступить в институт, – говорила она. – Жить будешь у меня. я одна, квартира – большая. Это очень важно для твоего будущего.
– Моё будущее – это понятно, – осторожно произнесла я. – Но вот тебе зачем нужно ехать сюда, уговаривать, приглашать жить? Тебе это всё зачем?
– Понимаешь, – тихо сказала Жанна, голос её дрожал. – Дело в одиночестве. Я уже, кажется, говорила тебе, что у меня никого нет. Родители умерли, а других родственников я не знаю. Друзей не завела. Сначала не чувствовала потребности, потом не сумела. В ту поездку к вам я по сути навязалась. Хотела заполнить пустоту в душе. Не удалось. Меня терпели по доброте душевной. А потом я познакомилась с твоей мамой. Я увидела в ней родственную душу, такую же одинокую и непонятую. В отличии от меня у неё хотя бы были дети. Но и они не спасали. Прости, Груня, но это так и выглядело. Тогда я и решила её спасти, раз уж меня никто спасти не в силах.
Да и зачем врать, я тем самым и себе помочь пыталась. Знаешь что, Груня, то время, что мы прожили все вместе, было для меня самым счастливым в жизни. Я чувствовала себя такой живой, такой настоящей!
Жанна смахнула набежавшую слезу, замолчала.
– Я ведь приезжала тогда, – продолжила она, – тогда, когда... когда с мамой твоей случилось... спустилась с платформы и заблудилась. Иду, иду, а вокруг поля да поля и никаких построек. Навстречу – твоя бабушка. Налетела на меня, кричать начала, обвинять во всяком. Она так плакала! Так ругалась! Я повернулась и бежать! А в голове вертится, что она права во всём, что это я твою маму погубила. Теперь вот за тобой приехала...
Жанна горько усмехнулась.
– Зачем я приехала?
Тогда я и прогнулась слегка, допустила мысль: «Почему бы и нет?» А может, это случилось после, когда снова заявилась Таня и принялась мечтательно вздыхать: «Счастливая ты, Груня! Вот бы и мне в Москву! Хоть краем глаза взглянуть!»
Меня вдруг охватили странные чувства. С одной стороны – азарт, предчувствие чего-то нового и волшебного. С другой... я с необычайной яркостью увидела Жанну, заходящую в пустую, холодную квартиру. Что делает она долгими вечерами? Плачет? Или просто грустит сидя у окна? Наверняка Жанна ходит гулять, посещает кафе и рестораны, бродит по паркам. Но разве не ужасно быть одной, когда вокруг толпы людей? Ещё я думала о Тане, мечтающей увидеть столицу, вырваться из замкнутой деревенской жизни, заглянуть чуть дальше.
«Я...точнее мы должны поехать!» – решила я. И только данное бабушке обещание удерживало меня от поездки.
Вскоре Жанна уехала. Конец учебного года неумолимо приближался, а я всё никак не могла найти себе места. Толком не спала, почти не ела. Мысли о Жанне – далась она мне! – не оставляли в покое. Как она там одна?
Бабушка чуяла неладное и как заведённая твердила:
– Это она! Та ведьма московская! Задурила! Мозги запудрила!
Моё состояние всё больше её беспокоило, и однажды бабушка, пересилив себя, отправилась в Васильевку к своему бывшему однокласснику, а ныне священнику отцу Михаилу. Бабушка очень его уважала, хотя и вздыхала порой, что зря тот выбрал служение Богу. Наличие у отца Михаила супруги, десяти детей и бесчисленного количества внуков не мешало ей повторять, что «такой ладный, такой умный, работящий и... священник».
Неизвестно, что посоветовал бабушке бывший одноклассник, но вернулась она сосредоточенной и непривычно молчаливой. Долго сидела размышляя у окна, а после сказала:
– Делай, как знаешь! Езжай в свою проклятую Москву! Но чтобы потом, как отучишься, назад вернулась! Нечего не пойми где мотаться!
Я обрадовалась, заверив бабушку, что непременно вернусь. Мало того и на каникулы приеду увидеться.
– Не увидимся! – резко прервала меня бабушка. – Не доживу до твоих каникул! Чувствую, недолго мне осталось.
Как в воду глядела. Скончалась через месяц после моего отъезда. Позднее я узнаю, что бабушка много лет болела, и перед тем, как пойти просить совета у отца Михаила ездила она в больницу. Быть может, близость смерти и заставила её переменить решение. Но об этом я никогда не узнаю.
Глава 21
- Так, это четвёртая, - Таня пыхтя втащила в квартиру очередную сумку.
- Ты весь дом с собой перевезла или что-то оставила? - ехидно поинтересовалась я.
- Зря смеёшься. Если что оставить, отец вмиг пропьёт.
- У тебя всё? - спросила Жанна. - Ничего в такси не забыла?
- Всё вроде, - подруга рухнула на диван. - С ума сойти! Неужели приехали?
Квартира была точно такой же как я её запомнила: большая, с высокими потолками и пугающе пустая. Пара шкафов, две кровати, стол и три стула — вот и вся обстановка единственной комнаты. Пустые подоконники, окна без занавесок. Как будто нет у квартиры хозяйки, а только лишь временные гости живут в ней.
- Слушай, - прошептала Таня, округлив глаза. - Какая квартира запущенная! Она наверное наркоманка.
- Алкоголичка, - раздалось за нашими спинами.
Мы вздрогнули. Обманчиво спокойным тоном Жанна принялась рассказывать, что был за ней подобный грех, но вот уже полгода она в завязке и подобное не повторится, ведь теперь она не одна.
- Кажется, мы попали, - вздохнула Таня, уже тогда предугадав трудности, которые принесёт нам новая знакомая.
Жанна тем временем в очередной раз принялась рассказывать про тотальное одиночество, про равнодушных родителей, несуществующих братьев и сестёр. Ей так хотелось любить и быть любимой. Казалось, настанет взрослая жизнь и появятся новые знакомства, друзья, любовь войдёт в её жизнь. Ничего подобного!