Я показал ему свои руки.
Он пожал плечами:
— Линдсей утверждает, что отпечатки все равно можно выявить.
— О'кей, я не возражаю. Логан хмыкнул.
— Почему бы и нет? — продолжал я. — Вы думаете, что я не пытался выяснить, кто я такой? Я обращался и в военные ведомства, и во флот, и в общество ветеранов в надежде, что они помогут мне узнать это. Я обошел добрую дюжину врачей, которые пытались восстановить хоть самый слабый отпечаток, но все безрезультатно.
— Ладно, тогда я попробую разузнать что-нибудь, — пообещал Логан. — Если я что-то узнаю, то дам вам знать.
— И к кому пойдете сначала — ко мне или к Линдсею?
— Зависит от того, что я найду.
Логан развернул машину и выехал на автостраду. Он помолчал немного, словно подыскивая слова, потом спросил:
— А что вы намерены предпринять сейчас?
— Отыскать эту самую Веру, о которой вы упоминали.
На его скулах сразу заходили желваки.
— Зачем она вам?
— Потому что она — ключ ко всему. Я ведь сказал вам, что было написано в том письме: у него отняли все, что он имел, а она смеялась над ним, потому что сама была к этому причастна.
— Проклятье! — Руки Логана судорожно вцепились в руль. — Не сваливайте все на нее! Вы ведь не уверены в том, что она виновата, правда? — Вы все еще любите ее?
— Нет. — Он искоса взглянул на меня и поморщился. — Нет, но любил когда-то, может, в этом все и дело.
— Насколько хорошо вы ее знаете?
— Достаточно хорошо и достаточно долго, чтобы не сомневаться: она не может быть предательницей.
— Логан, за те несколько лет, из которых я что-то помню, я пришел к выводу, что ни один мужчина ни черта не смыслит в женщинах, а тем более в той, которую любит.
Я снова закурил.
— В вашей газете хранятся какие-нибудь фотографии, связанные с этим делом?
— Кое-что есть, а что?
— Может, там имеется фотография той комнаты, в которой был убит Минноу?
— Вполне возможно...
— Поедем посмотрим, а?
Логан бросил на меня испытующий взгляд, закурил и прибавил газу.
Я остался ждать его перед зданием “Новостей”, а он поднялся наверх. Через десять минут он вернулся с конвертом, сел в машину и протянул его мне. В конверте лежали четыре фотографии. На первой из них был мертвый Минноу. Он свалился на письменный стол, за которым сидел в момент убийства, и промокательная бумага впитывала кровь, струившуюся из пробитого черепа. Вокруг валялись бумаги, над которыми прокурор работал в тот вечер. В одной руке убитый сжимал карандаш, сломавшийся пополам, когда он в конвульсиях вдавил его в стол, а на полу валялись письма, разлетевшиеся от этого последнего движения Минноу.
На двух других фотографиях я увидел тот же самый труп, снятый с разных сторон. На этих снимках в кадр попали некоторые детали обстановки: каталог с выдвинутыми ящиками, вешалка с пальто и шляпой Минноу на одном из крючков, книжный шкаф с юридическими справочниками и прислоненным к нему зонтиком. На четвертой фотографии крупным планом был снят лежащий на полу пистолет.
Я вертел фотографии в руках, пытаясь хоть что-то извлечь из них. Они были очень четкими, можно было даже прочесть некоторые из лежащих на столе бумаг: в основном полицейские рапорты и юридические документы. На некоторых стояли печати и подписи, на других виднелись какие-то резолюции, но разобрать их я не мог.
Так ничего и не добившись, я сунул фотографии обратно в конверт.
— Ну, что же вы выяснили новенького? — спросил Логан.
— Отличный пистолет! — усмехнулся я.
— И полиция такого же мнения. С обоймой, где не хватает одного патрона. — Он сжал губы. — И полно ваших отпечатков.
— Не моих.
— Правильно. Его отпечатков. На то чтобы их идентифицировать, времени понадобилось совсем немного.
В банке имелись отпечатки его пальцев. Их сверили также с армейским досье в Вашингтоне.
У меня возникло смутное ощущение, что что-то здесь не вяжется, что-то чертовски не правильное имеется во всей этой истории. Я еще раз просмотрел фотографии и убрал их назад.
— Насколько сложно проникнуть в здание? — осведомился я.
— Запросто. Например, выбив окно. Но тогда и это-то не потребовалось, так как несколько окон было открыто настежь, в том числе и окно в коридоре рядом с кабинетом Минноу, которое выходило на задний двор.
— Ясно.
— Что ясно?
Я возвратил ему конверт с фотографиями и снова закурил. Здесь явно попахивало какими-то гнусностями, но я пока не мог учуять, какими именно.
— Над каким делом работал в тот вечер Минноу? — спросил я скорее просто для того, чтобы что-то спросить.
— Над тем же, что и всегда. Все это время он собирал материалы, чтобы разоблачить Серво и покончить с коррупцией в нашем городе.
— Дело касалось только Серво?
— Не только. В нем была замешана целая куча народу. Серво ведь парень с головой, а точнее — просто наглый и жестокий. Он распоряжается здесь всем и всеми. Черт возьми, надо быть откровенным: никто в муниципалитете не сделает против него и шага.
— Замечательная ситуация.
— Для Серво — да. Когда-нибудь, надеюсь, все изменится.
— Что ж, благодарю за информацию. Вы мне очень помогли.
Глаза Логана блеснули.
— О'кей. Я с нетерпением буду ждать от вас интересных новостей. И даже, может быть, большего.