Я повернул руки ладонями вверх и протянул их через стол.
— Я слыхал про такие вещи, — нахмурился Логан.
— Но все это только часть истории, Логан. Я с грехом пополам могу представить себе события примерно за двадцать часов до катастрофы, но на этом все и кончается.
— Выкладывайте… — Я вынул сигарету и закурил.
— Два года назад компания Дэвидсона отправила на автобусе вербовщика, чтобы он набрал бригаду строительных рабочих. Он подписал контракт с пятнадцатью рабочими, которые побросали свои вещи в автобус и отправились в последний раз хорошенько повеселиться в городе. В одиннадцать часов автобус направился на стройку, и внутри его находились пятнадцать парней, в дымину пьяных. На крутом повороте автобус занесло, он наскочил на скалу, перевернулся и, охваченный огнем, рухнул на дно ущелья. Помню только, что получил страшный удар по башке и могучая сила подкинула меня в воздух. Насколько я могу себе представить, некоторое время я валялся на земле, а потом пришел в себя. Автобус полыхал, словно большой костер, и до меня явственно доносился отвратительный запах горящей человеческой плоти. Это было не слишком приятно, можете мне поверить. Кто-то неподалеку отчаянно кричал, и тут я увидел, что под крылом автобуса лежит какой-то парень. Его основательно придавило, а огонь подбирался к нему все ближе и ближе. Я кое-как подполз к нему, и мне удалось приподнять крыло, так что он сумел выбраться. Вот тогда-то я и лишился кожи на ладонях, ведь металл был раскален докрасна. Только мы отползли футов на пятнадцать, как взорвался бензиновый бак, и обломки автобуса раскидало по всему ущелью. Часть из них полетела прямо на нас, и я опять потерял сознание, а когда пришел в себя, вокруг царила темнота. Тот парень нашел неподалеку ручей и обмыл меня. Руки у меня превратились в сплошные куски сырого мяса, но самое ужасное — я понял, что потерял память. Потом я вновь потерял сознание и очнулся лишь через два дня в больнице компании. Второму парню удалось каким-то образом остановить проезжавшую мимо машину и позвать на помощь. Вот тут-то и начинается самое смешное. Когда я пришел в себя в этой самой больнице, то сначала решил, что я спятил. Я лежал на кровати и видел рядом самого себя. Невероятно, скажете вы? Тогда можете себе представить, что я ощущал в тот момент. Для того чтобы уговорить меня, что я вполне нормален, потребовались объединенные усилия доктора, пары медсестер и самого Чарли Дэвидсона. Дело в том, что парень, лежавший рядом со мной, был точной копией меня, и даже родись мы близнецами, наше сходство не могло оказаться более полным. О, доктора подняли вокруг нас целую шумиху. Я ведь и в самом деле представлял собой уникальный медицинский случай: с одной стороны — абсолютная и полная амнезия, с другой — это поразительное сходство. Того, второго, звали Джон Макбрайд. Мое собственное имя было написано на метке на моей рубашке, но это было все, чем я располагал. Все мои вещи сгорели дотла. Все документы, которые на нас оформила компания, тоже погибли в огне. Зато среди нескольких уцелевших чемоданов оказался чемодан Джонни. Ему во всем повезло больше, чем мне. Но с тех самых пор мы с ним больше не разлучались и все делили пополам. Передряг, в которые мы с ним попадали, вполне хватило бы на десятерых, и вскоре нас прозвали Чертовы близнецы.
Я глубоко затянулся и замолчал. Сколько раз я перебирал свою историю в памяти, но теперь, когда дело дошло до рассказа, слова застревали у меня в горле.
— Несколько недель назад мы работали на строительстве моста. Я соскользнул с фермы и повис на спасательном поясе. Подо мной была пятидесятифутовая пропасть, а ветер сильно раскачивал веревку, на которой я висел, и грозил перетереть ее о металлическую балку. Мне оставалось жить считанные минуты, и положение мое казалось безнадежным, но Джонни спустился ко мне на собственной веревке и подцепил мой пояс к лебедке. В тот момент, когда он закреплял последний узел, его веревка оборвалась, и он полетел в реку. Меня же подтащили наверх. Его останки обнаружили лишь через несколько дней. Все, что нашли, захоронили. Насколько я знал, семьи у него не было. Я вроде бы оказался его единственным наследником. Когда мне отдали его вещи, я просмотрел их. Понимаете, Джонни никогда о себе ничего не рассказывал, и теперь я понял почему. Дело в том, что в одном из его чемоданов я наткнулся на начатое им когда-то письмо. Наверное, он потом забыл о нем, но оно объяснило мне кое-что из того, что касалось его прошлой жизни. Я помню это письмо дословно. Хотите услышать?