Может быть, кто-то наткнется на мое тело и догадается, как это случилось. Но вряд ли. Весьма и весьма маловероятно.
Но прежде чем я умру, я бы хотел увидеть всю картину преступления. Мне очень хочется узнать, насколько близко я подошел к истине. Теперь мне открылось многое.
Девушка по имени Грейси Харлан выступала в шоу, пока оно не прогорело, потом прибилась к Серво. Они облапошивали богатых лопухов: Грейси ложилась с ними в постель, а потом они с Серво шантажировали этих похотливых ублюдков. Шантаж, замешанный на сексе, срабатывает почти всегда. Наша парочка здорово поживилась. Но рано или поздно среди бесхребетных поганцев найдется один покрепче, который возмутится и положит конец процветающему бизнесу, даже если для этого ему придется подмочить свою репутацию.
За это она отсидела за решеткой, но урок не пошел впрок. Ленни чувствовал, что рано или поздно они снова попадутся, а ему вовсе не улыбалось хлебать баланду. Он стал искать уголок потише, куда бы он мог перебраться и развернуться на новом месте. Ленни неглупый малый, он выбрал Линкастл. Но в то время Ленни был разорен и не имел связей, которые обеспечили бы ему большие кредиты.
Но Ленни и не думал опускать руки. Он принялся обрабатывать большое дитя по имени Джони Макбрайд. Действуя по прежней схеме, Харлан соблазнила Джони, а Ленни стал шантажировать его, обещая либо опозорить, либо замять это дело, правда, за небольшую услугу: Джони должен был взять некоторую сумму из банка для финансирования его операций.
Сукин сын, он как паук оплел паутиной бедного малого. Он обманным путем привлек на свою сторону Веру Вест, а когда над головой дельцов стали сгущаться тучи и Боб Минноу решил прихлопнуть их, Джони бросился спасать Веру, а не собственную шкуру.
Серво платил полиции и давал взятки отцам города. Медленно, но верно он шел к единоличной власти. Харлан очень быстро сообразила, что как только Ленни станет править городом, он постарается избавиться от нее. Она была самым слабым звеном в его цепи.
Поэтому Харлан решила подстраховаться. Она написала письмо Бобу Минноу, которое тот должен был вскрыть в случае ее смерти. Но из других источников, в ходе расследования деятельности Серво, окружной прокурор узнал, что тот связан с Харлан. На свой страх и риск он вскрыл письмо и убедился, что он на верном пути. Минноу сделал фотокопии с него на тот случай, если что-нибудь случится с оригиналом. Он не исключал возможности, что сейф будет опять взломан.
Харлан сообщила Серво о написанном ею письме окружному прокурору, поэтому он не смел ее тронуть, пока не завладеет им. Действовать надо было быстро, потому что Минноу тоже не терял напрасно времени. Он проверил факты и убедился в их подлинности. Оставалось самое малое — передать материалы в суд. Однако кто-то, кто чертовски хорошо знал, когда Минноу придет в свой офис и что у него будет с собой злополучное письмо, отдал по цепочке приказ, и убийца уже поджидал свою жертву.
Я. Нет, Джони. Может быть, он решил рассказать все начистоту, а револьвер прихватил так, на всякий случай, — или для защиты от людей Серво. Что там между ними произошло? Может быть, Джони охватила паника? Джони в панике. Такое трудно представить, зная, что парень в любой ситуации оставался холоден как лед.
Донесшиеся снаружи звуки шагов прервали мои мысли. Звякнули железки, и кто-то тихо выругался. Открылась и закрылась входная дверь, шаги стали приближаться к комнате. Вот дверь распахнулась, и я увидел Ленни Серво. Вода струйками стекала с его шляпы. Лицо Ленни было все еще опухшим, губы покрывала короста. За спиной у него стояли Эдди Пэкмен с револьвером и Прыщ. Ленни держал руки в карманах и некоторое время в упор смотрел на меня. Потом он бросил шляпу на стол и скинул плащ.
Я знал, что сейчас начнется, и единственное, что смог сделать — это плюнуть ему в лицо. И тут же его кулак отбросил мою голову назад, чуть не сломав шейные позвонки.
— Ты, вонючий ублюдок, — прошипел он и снова ударил меня.
Потом он уже ничего не говорил, а только бил, бил и бил, пока не расшиб в кровь костяшки пальцев. Напоследок он ударил носком ботинка мне по голени и заржал, когда меня стошнило.
— Надо было надеть перчатки, Ленни, — заметил Пэкмен, — посмотри на свои руки.
Ленни не ответил. Он смотрел на меня стиснув зубы, дыхание со свистом вырывалось из его груди.
— Где она, мать твою…
— Кто? — едва прошевелил я разбитым ртом.
— Вера! Ты… тебе лучше начать говорить.
Я сказал ему несколько слов, и это было не «спокойной ночи, сэр».