— Вез подсказки не можете, — заметил я. — Подарок от Сильвии? — Я кивнул на чемодан. Он рассеянно смотрел в окно.
— Нет. Это мне подарили в Англии, задолго до нашего знакомства. Очень, очень давно. Я бы хотел оставить его здесь, а у вас взять на время какой — нибудь старый.
Я достал из бумажника пять двадцаток и бросил перед ним на стол.
— Вещи в залог не беру.
— При чем здесь залог? Вы не ростовщик. Просто не хочу брать его с собой в Вегас. И не нужно мне так много денег.
— Ладно. Деньги берите, чемодан остается здесь. Но учтите, сюда могут залезть воры.
— Это не важно, — равнодушно отозвался он. — Пусть залезают.
Он переоделся, и около шести часов мы съездили пообедать в ресторан Муссо. Без выпивки. На бульваре Кауэнга он сел в автобус, а я поехал домой, размышляя на разные темы. Пустой чемодан лежал у меня на кровати, где он перекладывал из него вещи в мой саквояж. В замке торчал золотой ключ. Я запер чемодан, привязал ключ к ручке и поставил его на верхнюю полку в платяной шкаф. Мне показалось, что в нем что — то есть, но это было не мое дело.
Вечер был тихий, дом казался опустевшим. Я расставил шахматы и разыграл французскую защиту против Стейница. Он, правда, побил меня на сорок пятом ходу, но и я заставил его попотеть.
В девять тридцать зазвонил телефон. Голос в трубке мне уже приходилось слышать.
— Это мистер Филип Марлоу?
— Да, это Марлоу.
— Это Сильвия Леннокс, мистер Марлоу. В прошлом месяце мы познакомились вечером возле «Танцзала». Потом, как я слышала, вы были очень любезны и доставили Терри домой.
— Доставил.
— Вы, наверное, знаете, что мы в разводе, но я все — таки беспокоюсь. Он съехал с квартиры в Вествуде, никто не знает, куда.
— Я в тот вечер заметил, как вы беспокоились.
— Слушайте, мистер Марлоу, я была за ним замужем. Я не очень люблю пьяниц. Возможно, я не проявила к нему внимания, но, может быть, у меня были важные дела. Вы частный детектив, и, если хотите, это можно поставить на деловую основу.
— Ни на какую основу ничего не надо ставить, миссис Леннокс. Он сейчас едет в автобусе в Лас-Вегас. У него там друг, который обещал ему работу.
Внезапно она очень оживилась.
— Неужели в Лас-Вегас! Как это трогательно с его стороны. Мы там поженились.
— Наверное, он забыл, — сказал я, — иначе поехал бы в другое место.
Вместо того, чтобы бросить трубку, она рассмеялась мелодичным тихим смехом.
— Вы всегда так грубите своим клиентам?
— Вы не клиент, миссис Леннокс.
— Пока нет, но кто знает? А своим приятельницам тоже грубите?
— Тот же ответ. Этот парень был на пределе, голодал, жил в грязи, без гроша. Вам стоило шевельнуть пальцем, чтобы его найти. Ему от вас тогда ничего не было нужно, да и теперь, наверное, тоже.
— А вот об этом, — холодно заметила она, — вы знать не можете. Спокойной ночи.
И трубка была повешена.
Конечно, она была кругом права, а я не прав. Но я этого не чувствовал.
Чувствовал только злость. Если бы она позвонила на полчаса раньше, я бы от этой злости расколотил Стейница в пух и прах — только он уже пятьдесят лет как умер, а шахматная партия была из задачника.
Глава 3
За три дня до Рождества я получил чек на сто долларов из банка в Лас-Вегасе. Вместе с ним пришла записка на листке с названием гостиницы. Он благодарил меня, желал мне счастливого Рождества, всяческих удач и надеялся на скорую встречу. Постскриптум свалил меня с ног. «Мы с Сильвией начинаем здесь наш второй медовый месяц. Она просит вас не сердиться на нее за то, что она решилась на вторую попытку».
Остальное я узнал из газеты, из раздела, который ведут эти дешевые снобы, светские хроникеры. Обычно я этого не читаю, разве только когда не на что позлиться.
«Ваша корреспондентка вся трепещет от известия из Лас-Вегаса, что эти милые Терри и Сильвия Леннокс снова впряглись в одну упряжку. Она — младшая дочь мультимиллионера Харлана Поттера, хорошо известного в Сан — Франциско и, конечно, на курорте Пеббл — бич. Сильвия пригласила Марселя и Жанну Дюо заново отделать весь особняк в Энсино, от подвала до крыши, по самому умопомрачительному последнему крику. Может быть, вы помните, дорогие мои, что Курт Вестерхайм, предыдущий муженек, преподнес Сильвии к свадьбе эту скромную хижину в восемнадцать комнатушек. Как, вы спрашиваете, а куда же девался Курт? Отвечаю — он в Сент — Тропесе, и как будто надолго. Там же живет некая французская герцогиня с очень — очень голубой кровью и двумя просто обворожительными детьми. Вы хотите знать, что думает об этом повторном браке Харлан Поттер? Тут можно только гадать. Мистер Поттер ведь никогда и ни за что не дает интервью. Всему есть пределы, мои милые».