Он сидел, слушал и смотрел на меня, затем кисло улыбнулся.
– Очень милый разговор, – заметил он. – Так, значит, вы отреагировали. Ну, теперь начинайте давать показания! Хотите отвечать на вопросы или просто расскажете все по порядку?
– Я не стану давать никаких показаний. Вы юрист и знаете, что я могу не давать их.
– Это верно, – холодно сказал он. – Я знаю законы, знаю и полицейские методы. Я даю вам возможность выйти на свободу. Если вы этого не хотите, то я знаю, что мне делать. Завтра утром я отведу вас к судье и он устроит вам предварительный допрос. Может быть, вас освободят под залог, хотя я против этого. Если вы этого добьетесь – прекрасно. Это будет стоить вам кучу денег.
Он взглянул на бумажку, лежащую перед ним на столе, прочел и перевернул ее.
– В чем меня обвиняют? – спросил я.
– Параграф тридцать второй, пособничество. Расценивается как преступление. За это можно получить до пяти лет в Квентине.
– Поймайте сначала Ленокса! – сказал я наугад.
Гренц что-то знал, я чувствовал это по его поведению.
Кое-что у него было.
Он откинулся на спинку кресла, взял авторучку и стал медленно перекатывать ее между ладонями. Потом засмеялся. Он получал удовольствие от своей роли.
– Леноксу трудно скрыться, Марлоу. Чтобы задержать преступника, обычно нужно иметь фото, и хорошее фото. Но для Ленокса этого не требуется. На лице его шрамы, волосы седые, и это в тридцатипятилетнем возрасте. У нас есть четыре свидетеля, возможно, даже больше.
– Свидетели чего?
Горький вкус появился у меня во рту, похожий на тот, какой я ощутил после удара Грегориуса. Это напомнило мне о том, что шея у меня до сих пор болит. Я осторожно погладил ее.
– Будьте сообразительнее, Марлоу! Случайно шериф из Сан-Диего с женой провожали сына и невестку на тот же самолет. Все четверо видели Ленокса, а жена шерифа видела также машину, на которой он приехал, и мужчину, который сопровождал его. Разве вы не понимаете?
– Хорошо, но как же они его узнали? – спросил я.
– Благодаря специальному оповещению по радио и телевидению. Подробного описания личности не требовалось. И шериф позвонил нам.
– Звучит неплохо, – критически заметил я. – Но ведь этого мало. Вы должны арестовать его и доказать, что он совершил убийство. Потом вам придется доказать, что я знал об этом.
Он постучал пальцем по оборотной стороне бумажки.
– Кажется, мне действительно нужно выпить, – сказал он, – Я слишком много работал сегодня.
Гренц открыл ящик стола и поставил на стол бутылку и стакан. Затем налил стакан доверху и залпом выпил.
– Уже лучше, – заметил он. – Намного лучше. Сожалею, что не могу вам предложить, поскольку вы находитесь под арестом.
Он заткнул бутылку пробкой и отодвинул в сторону но не очень далеко.
– Разумеется, мы должны кое-что доказать, как вы сказали. Но ведь, может быть, мы уже имеем его признание, дорогой мой. Не повезло, да?
По моей спине побежали мурашки.
– Тогда зачем вам мои показания?
Тренд ухмыльнулся.
– Для порядка. Ленокса привезли сюда, и он предстанет перед судом. Нам нужно все, что мы можем получить. От вас мы требуем очень немного – дайте показания, и мы вас, возможно, отпустим.
Я пристально посмотрел на Тренда. Он поиграл немного с бумагами, потом поерзал в кресле, посмотрел на бутылку и с трудом подавил желание снова взяться за нее.
– Вероятно, вы хотите знать всё либретто, – вдруг сказал он, скользнув взглядом в сторону. – Ну, только чтобы доказать вам, что я не шучу, послушайте.
Я нагнулся над столом, а он испугался, что я возьму бутылку, и снова убрал ее в стол. Я же хотел только взять свои окурок из пепельницы. Я выпрямился, зажег спичку и закурил. Тренд стал быстро говорить:
Ленокс вышел из самолета в Мататлане, месте пересечения авиалиний, городе, насчитывающем около тридцати пяти тысяч жителей. На два-три часа он исчез из поля зрения. Затем высокий брюнет с темной кожей и шрамами на лице, словно от драки на ножах, был записан пассажиром на самолет до Торреона под именем Сильвио Родригеса. Он неплохо говорил по-испански, но недостаточно хорошо для человека с таким именем. Он был слишком высок для мексиканца с такой темной кожей. Полицейские в Торреоне действовали недостаточно быстро. Мексиканские полицейские не отличаются быстротой действий, они гораздо лучше пристреливают людей. Пока они раскачивались, мужчина пересел на другой самолет и прилетел в горный городок под названием Отатоклан – маленькое солнечное местечко с озером. Пилот этого самолета был в Техасе командиром бомбардировщика и хорошо говорил по-английски. Ленокс сделал вид, будто не понимает, что он говорит.