Наступление в 1896 году тысячелетия этого великого для страны события, помимо обширных празднеств, ознаменовалось и масштабной перестройкой центра Будапешта. Проспект в Пеште, носящий имя Радиального был переименован в проспект Андраши (в честь министра иностранных дел Австро-Венгрии Дьюлы Андраши) и расширен. Более двухсот домов были снесены и заменены новыми в псевдоисторическом стиле. На помпезном, но очень уютном проспекте разместилось и здание Оперы, одно из красивейших театральных зданий в мире, и Музыкальная академия Ференца Листа, и Венгерский университет изобразительных искусств, и многочисленные иностранные посольства.
При этом, несмотря на свой величественный статус, претендующий на славу парижских Елисейских полей, это очень приятное и даже тихое место для прогулок. Высокие деревья, плотной стеной отделяющие боковые проезды-дублеры от основной проезжей части (тоже неширокой по нынешним меркам), создают плотную тень, в которой так приятно прогуливаться в жаркий летний день, как сегодня. Вокруг есть, на что посмотреть, и есть, как провести время – множество милых кафе и ресторанов готовы насытить вас пищей плотской, а музеи и театры – снедью духовной.
Проспект не раз менял свои имена. После Второй мировой войны он носил имя Сталина. Во время революционных событий 1956 года получил имя проспекта Молодежи, а после подавления восстания и оккупации Будапешта советскими войсками назывался проспектом Народной республики. Историческое имя – проспект Андраши – вернулось к нему только в 1989 году.
Мне хотелось бы задержаться здесь подольше. Пройтись из конца в конец. Через площадь Героев дойти до парка Варошлигет и побродить по замку Вайдахуняд, который был построен из дерева к тому же самому празднованию тысячелетия обретения родины в качестве театральной декорации, но так понравился жителям, что было принято решение построить его из камня, что и было сделано к 1908 году. Хотелось бы заглянуть в купальню Сеченьи – всё-таки самый большой банный комплекс Европы. А потом прокатиться обратно в центр подо всем проспектом Андраши по самой старой в континентальной Европе линии метрополитена, построенной аж в 1896 году в честь, ну конечно же, пресловутого празднования тысячелетия.
Но делу время, и я сворачиваю налево, на улицу Бажа, и углубляюсь в милый зеленый квартал. Слева от меня высятся стены трех-четырех этажных многоквартирных домов конца XIX века в стилях неоклассики и ар-нуво. Справа же, в окружении невысоких решеток заборов и бесчисленных деревьев, уютные двухэтажные особняки с колоннами. Я пересекаю улицу Кметы Гьёрги и, пока прохожу через следующий квартал, понимаю, что мне напоминают здания на этих маленьких улочках – плотную застройку центра российского Санкт-Петербурга. В этом нет ничего удивительного – Будапешт в девятнадцатом веке был одной из столиц европейской архитектуры, поэтому вполне возможно, что какими-то из его проектов или, по крайней мере, идей пользовались и архитекторы доходных домов столицы Российской империи. Впрочем, домам в Будапеште, судя по их виду, больше повезло и с климатом, и с уходом. Здания, которые в Санкт-Петербурге выглядят грязными, растрескавшимися и рассыпающимися на глазах, в Будапеште выглядят вполне ухоженными. Не идеальными, но значительно здоровее своих далеких северных двойников.
Я дохожу до следующего перекрестка и достигаю, тем самым, своей цели. Зайдя в дом, я поднимаюсь по лестнице, мраморной, но давно требующей обновления, на второй этаж, где находится офис Эгрес Банка. Найти его непросто – никакой вывески, свидетельствующей о расположении банка здесь, нигде не видно. Но я знаю, что именно я ищу.
Звоню в дверь, и через минуту мне открывает дверь худой человек среднего роста, лет пятидесяти, в черном костюме, галстуке и в круглых очках. Овальное гармоничное лицо, треугольный нос, немного усталый взгляд, темные коротко стриженые волосы вокруг обширной лысины. Мне он кого-то напоминает, и через секунду я вспоминаю – он похож на советского Торквемаду Лаврентия Берию. Неординарный был человек, мы с ним пару раз встречались в конце сороковых, хотя в его теле я так и не успел побывать, а жаль – сколько тайн он хранил.
Отгоняю от себя воспоминания. Сейчас мне нужно быть сосредоточенным. Судя по описанию, меня встречает сам господин Шандор Гелленхази. Ну, это понятно, вряд ли он стал бы вызывать на срочную встречу в воскресенье секретарей и помощников.