Потом к ней заглянула девчонка из соседней палаты, теперь уже знакомая.
– Ну? Чего?
– Ничего. Ждем. Наблюдаем.
– А-а. А уголок я тебе загну. Утром уезжаю.
– Так меня, может, к ночи в операционку укатят, а потом я в реанимации буду....
– Все равно загну, вернешься и отогнешь.
Дверь за ней закрывается. А потом в течение ночи открывается и закрывается неоднократно дежурной бригадой хирургов.
– Стабильна. Интоксикация не нарастает. Сохраняется повышенная температура, кровь без существенной динамики.
– Стабильна, боли прежние, сомнительные симптомы Щеткина, Ровзинга, Ситковского… Лихорадит, тридцать семь и пять. Кровь – рост лейкоцитов…
– По крови – признаки обезвоживания. Рост лейкоцитов. Формула крови без существенных перемен. Боли прежние, ухудшения в хирургическом статусе нет. Диагноз остается неясным. Думаю, надо готовить ее к лапароскопии…
– В анализе крови, взятом в динамике, рост лейкоцитов, изменения в формуле… со сдвигом…
Катя слышала словно сквозь забытье:
– Вправо....
– Как вправо?
– Вправо…
– Диагноз неясен, аппендицит ставим под вопросом. Начинаем сначала…
– Еще раз, как начинались боли?..
Ночь прошла. В окнах светло. Утром забежала та девчонка и загнула угол постельного белья, прошептав:
– На удачу, часа через три отогнешь, ясно? А лучше через четыре, чтоб наверняка.
– Ага. Спасибо, – слабо прошелестела Катя.
Девчонка махнула ей рукой, и исчезла за дверью. Боли стали меньше. «Пойти умыться, что ли… Температура, сволочь, не думает снижаться. Хирурги решили не резать. Ждут. Покой. Холод. Голод…»
В ванной комнате в зеркале отражается лицо героини "Восставших из ада". За ночь осунулась, фиолетовые круги под глазами… Вернулась в палату… Застала санитарку, весело махающую тряпкой в палате и… аккуратно застеленную кровать....
– Я те устелила, иди, ложись, чего встала-то? У тебя режим строго постельный, ясно?
Катя послушно легла.
Соседке по палате охота поболтать:
– Прибежала, чумовая, с утра, тебе всю кровать задрала.
– Она уголок загнула. Примета такая. На быструю выписку.
Бабка молчит. Потом не выдерживает.
– А в приметы, что ль, веришь?
– Не во все.
– А в кошку черную?
– Я их люблю.
– Кошек?! Тьфу, нечисть....
– Да вообще, живность люблю.
– А в какие тогда веришь?
– В другие.
Бабка опять замолчала.
–А уголок?
– Что, уголок?
– Ну, сама говоришь, примета такая. Работает?
– Не знаю. Детские сказки. В детстве верили.
– Тебе-то вон загнули. – Бабка обиженно пожала губы, – а я-то уж давно тут. Все обследуют да обследуют. А диагноз все неясен…
Снова начался обход.
– Наблюдаем. По клинике и анализам – регресс. Но ты не радуйся особо, все может начаться снова…
У бабкиной постели часть разговора был на латыни.
– Чего они сказали-то? На каком-то языке, чтой-то…
– На латинском. Сказали, нормально, пообследуют еще…
– Латынь? Знаешь?
– Знаю чуть-чуть. Еще английский, испанский с итальянским – но немного. Я же переводчица.
– Все мудрено. На русском нормально бы говорили.
Бабка вздохнула и замолкла …
–А уголок? – подала таки она сигнал.
–Что, уголок?
– Ну, сама ведь говоришь, примета такая, тебе загнули, сработает?
Опять началась та же песня…
– Нет, теперь – нет. Отогнуть надо было позже, когда уехавший человек домой к себе приедет. И чем больше уголок делаешь, тем быстрее выпишут.
– Вона, как…
– Да, так в детстве говорили в больницах …
– Тебя-то быстрее выпишут. А я уж сколько лежу… А домой хочется…
– Уголок загнуть?
– А что загибать-то, сама говоришь, сказки…
Бабка пожевала губами, шмыгнула пару раз носом. Обиделась. Определенно.
– Я загну. Может, и сработает.
– Ты только поболе его загни-то. Чтоб выписалась быстрее, а?
– Ладно, как уходить буду, так загну.
Бабка прикрыла глаза, заулыбалась.
Маленькое такое счастье – загнуть всего-то уголок на выписку.
Хочется домой … Скорее…
Через неделю ее выписали. Аппендицита нет, боли были на нервной почве.
Забирать ее приехала вся компания, как и в прошлый раз. Дома пахло пирогами, Валя постаралась. Горячие румяные пирожки горкой лежали на огромном блюде, а какой запах стоял в квартире, ах! На праздничных сервизных тарелках красовались бутерброды с красной икрой, нарезка осетрины, сервелат, сыр дор-блю, всевозможные изысканные салаты, и еще очень много всякого разного. Олег открыл шампанское…
А вечером позвонил Вадим.
– Ёжик, привет! Как ты? А я возвращаюсь из подполья! Все, ситуацию разрулил, больше бояться нечего. Дома все тебе расскажу. Жди, скоро буду!