Дядя Дэвид слез с повозки и подошел к отцу, который уже спешил навстречу. За ним последовали мистер Хостеттер, мистер Нордхолт и мистер Глессер. Исо не пошевелился и даже не поднял головы. Мистер Харкнис пристально изучал Лена, все еще стоявшего в дверях, и взгляд его был злым и угрожающим. На какое-то мгновение Лен встретился с ним глазами, но тут же потупился. Ему страшно хотелось скрыться, но он знал, что это бесполезно.
Все мужчины подошли к повозке дяди Дэвида, который что-то говорил Исо. Тот пристально рассматривал свои руки, не поднимая головы и не проронив ни слова.
– Он не хочет с нами разговаривать, – сказал мистер Нордхолт. – Те слова просто вырвались у него.
Отец обернулся и кивнул Лену:
– Поди-ка сюда.
Лен медленно приблизился. Он не мог заставить себя поднять голову и посмотреть отцу в лицо.
– Лен.
– Да, сэр.
– Это правда, что у вас есть радио?
– Да, сэр.
– Это правда, что вы украли книги и прочитали их? Это правда, что вы не поставили в известность мистера Нордхолта, хотя вас предупреждали? И наконец, ты знал, что собирается делать Исо, но не сказал ни мне, ни дяде Дэвиду?
Лен вздохнул. Устало, как больной, старый, усталый человек, он поднял голову и с трудом выдавил из себя:
– Да, сэр, все это правда.
Лицо отца казалось высеченным из камня.
– Замечательно, – только и смог сказать он.
– Можешь поехать с нами, – обратился к нему Глессер. – Побереги свою упряжку для более важных дел.
– Ладно, – отозвался отец, холодно взглянув на Лена, что означало: “Следуй за мной”.
Лен пошел за отцом. Проходя мимо Хостеттера, он увидел печаль и сожаление на его лице, скрытом полями широкой шляпы. Отец и мистер Фенвэй влезли в повозку, а мистер Глессер взял вожжи.
Лен медленно опустился позади отца, он не мог избавиться от болезненной дрожи. Повозка, дернувшись, тронулась со двора, миновала дорогу и покатилась по меже западного поля к лесу.
Все остановились как раз там, где росли маки. Переговариваясь, вылезли из повозок. Затем отец повернулся к Лену со словами:
– Пойдем, покажешь, где это, – и показал на лес.
Лен не пошевелился.
В первый раз за все время заговорил Исо:
– Ну иди, показывай, – голос его дрожал от ненависти, – они все равно отыщут радио, даже если им придется поджечь лес.
Дядя Дэвид развернулся, ударил его по губам и произнес что-то из Библии.
– Ну же, Лен, – повторил отец.
И Лен сдался. Он показал тропинку в лесу. Как будто ничего не изменилось со времени их последнего посещения: тот же лес, та же тропинка, те же деревья, знакомые заросли дурмана. Но сейчас все это выглядело отталкивающим и негостеприимным, и большие сапоги безжалостно втаптывали и ломали ветки папоротника.
Наконец они вышли к месту, где сливались воды ручья и реки. Лен остановился позади дуплистого дерева.
– Здесь, – сказал он, не узнавая собственного голоса. Лучи солнца скользили по нежной зелени травы и деревьев, буроватые воды Пиматанинга отливали медью, где-то в стороне каркали вороны – Лену казалось, что они смеются над ним.
Дядя Дэвид грубо подтолкнул Исо:
– Доставай его.
Исо с минуту поколебался, затем засунул руку в дупло и вытащил завернутые в парусину книги.
Нордхолт развернул их и отошел от дерева, чтобы получше рассмотреть.
– Да, – сказал он, – все в полном порядке.
Исо держал в руках радио, в его глазах блестели слезы. Мужчины застыли в нерешительности.
– Соумс просил передать его личные вещи жене, если что-нибудь случится с ним. Он показал мне ящик, в котором они хранятся. Фанаты на проповеди собирались разнести его фургон, и я поспешил забрать вещи и ящик, не открывая его.
Вперед вышел дядя Дэвид. Он вырвал радио из рук Исо, бросил его в траву и несколько раз наступил тяжелым сапогом. Затем подобрал то, что от него осталось, и швырнул в реку.
– Я ненавижу тебя, – сквозь зубы процедил Исо. Он обвел всех взглядом. – Вы не сможете остановить меня! Я все равно уйду в Барторстаун!
Дядя Дэвид вновь ударил его. Мистер Харкнис обшарил дупло, удостоверившись, что там пусто. Все собрались уходить, и мистер Хостеттер сказал:
– Я требую, чтобы мой фургон обыскали.
– Я знаю тебя давно, Эд, – возразил мистер Харк-нис. – Не думаю, что это необходимо.
– Нет, я настаиваю, – повысив голос, сказал Хостеттер. – Я требую, чтобы мой фургон обыскали сверху донизу. От однажды закравшегося подозрения недалеко до убийства, а плохие новости распространяются быстро. Мне совсем не хочется, чтобы другие думали обо мне так же плохо, как о Соумсе.
Лен содрогнулся от внезапной мысли, что Хостеттер пытается оправдаться.
А еще он понял, что Исо совершил роковую ошибку.
Дорога домой казалась бесконечной. На этот раз повозки не заехали во двор, остановились на дороге. Лен и отец вышли, Исо и дядя Дэвид остались в своей повозке. Затем мистер Харкнис сказал: