Ирина открыла свой хорошенький ротик и издала гневный писк рассерженного хомячка-берсерка. Блин, всё впечатление испортила…
— Как вы смеете! — пронзительно завизжала она, — Немедленно отпустите меня, жалкие трусы! Вы заплатите за то, что сделали с моим отцом! Род Черновых это так не оставит! Они уничтожат вас!
Род Черновых? Это кто?
Сухов невозмутимо удерживал дергающуюся в его руках девушку. Годами отточенные навыки позволяли ему ловко контролировать её, не причиняя вреда. Он вопросительно посмотрел на меня, ожидая распоряжений.
Я задумался, оценивая ситуацию. Княжна явно нуждалась в хорошем уроке уважения к главе рода. Но при этом нельзя было допустить, чтобы она навредила себе или окружающим в порыве ярости.
— Алексей Петрович, — обратился я к дворецкому, — у нас найдется в особняке подходящее место, где юная сударыня сможет прийти в себя и осмыслить своё поведение?
Дворецкий задумчиво почесал седую бородку.
— Есть одна комната в подвале, княже, стены там выложены камнями с вкраплениями умиротворяющей духовной силы. Одаренный не сможет причинить там вред ни себе, ни другим. Дверь прочная, и решетки на ней надежные, чтобы никто не выпрыгнул в запале. Ещё ваш батюшка приказал построить эту особую комнату при возведении особняка. Предусмотрительный он был у вас…
— Хм… в армии проще — привязали бы озлобленную девицу к стулу покрепче веревками, пусть орет, пока голос не сорвет, — хмыкнул Сухов.
Кажется, он недолюбливал не только Егора Адамова, но и его дочурку тоже.
Ухмыльнувшись, я покачал головой.
— Нет, полковник, ваше предложение слишком жестокое — ведь княжна продолжит ругаться нехорошими словами, и все будут это слышать. Я не могу заставлять своих подданных так страдать. Поэтому только в подвал с глаз долой. Алексей Петрович, вы ведь обеспечите нашу сударыню всем необходимым?
— Разумеется, Ваша светлость! — ретиво закивал старик, — Приготовлю мягкую постель, вкусное угощение, теплое одеяло!
— Нет, вкусное угощение давайте лучше мне, — решил я, — Хватит с неё и одеяла. А то разбалуем.
— Как скажете, княже!
— А я пока провожу княжну в комнату и проверю помещение на надежность и безопасность, — сказал Сухов сурово, — Чтобы потом нас не упрекнули в негуманном обращении с пленниками.
Мы продолжили обсуждать детали, стараясь подобрать достойные условия для горе-пленницы. Но от нашей заботы у неё, кажется, только сильнее припекало…
— Эй, я не позволю запирать меня! — возмущенно пищала княжна, вырываясь из мертвой хватки Сухова, — Как вы смеете так со мной обращаться! Когда правда вскроется, вам несдобровать!
Её щеки раскраснелись от гнева, волосы растрепались, глаза сверкали. Но мы со Суховым лишь обменялись короткими понимающими взглядами.
— Алексей Петрович, — задумчиво произнес я, — А Ирина Егоровна какие-то полезные функции для рода выполняет? Или она у нас чисто в роли красивой самоходной мебели?
— Она финансист рода, княжич, — последовал ответ, — Занимается стратегий краткосрочного и долгосрочного развития. У неё — вся информациях о вкладах и инвестициях Долгоруких.
Финансист рода? Да ещё такая дура? Я понимаю, эмоции и всякое такое, но ты уж подруби свой аналитический мозг, оцени ситуацию здраво! Удивительно, как дела рода не пришли в упадок. Может быть всеми делами ее батя занимался, а она лишь занимала должность?
Так или иначе без финансиста дела такого крупного рода, как Долгорукие, рано или поздно придут в упадок. Кроме того, она наверняка знает многие финансовые секреты, которые нельзя предавать огласке.
Если княжну отпустить, она может понаделать дел. Нет, в подвал и только в подвал, пока не успокоится, однозначно. А потом поговорим спокойно.
Я задумался. Доступ ко всему важному я у этой барышни заберу, пароли поменяю. Зайду через дядин компьютер и всё проверю. Так что бегства капиталов и секретов не будет. Информация к конкурентам не уплывёт. Но мне нужно как-то заставить её сотрудничать. Либо найти замену. Сам я во всех этих финансовых делах разбираюсь слабо.
— Виктор Петрович, проверьте её карманы.
— Слушаюсь!
Вскоре у меня на столе лежали телефон, беспроводные наушники, кредитная карта и документы княжны. Всё это я тщательно изучу.
— Почему такой слизняк, как ты, так быстро изменился??? — она не сводила с меня заплаканных глаз, — Ты заплатишь!!!
— Увести, — я кивнул Виктору Петровичу. Тот вывел упирающуюся княжну за дверь. Вскоре ее возмущенный голос затих вдали.