Владимир и Настя повели себя немного странно. Пить с Пушкиным они не собирались, но почему-то всё равно кивнули с очень напряженными лицами и взяли предложенные бокалы. Лица у них при этом выглядели крайне удивленными.
— За сотрудничество, — напряженно произнес Лыков… как будто преодолевал себя
Они с Настей выпили, и тут же почувствовали, как вино обжигает горло неестественным холодом.
Вера испуганно ахнула, глядя как друзья меняются в лице.
— Что… что вы с нами сделали⁈ — прошипела Настя, судорожно сжимая бокал. Она встала на ноги, но те дрожали и едва слушались.
— Всего лишь подстраховался, — спокойно ответил Пушкин, — Ничего личного, просто мера предосторожности. Не переживайте, с вином всё хорошо. Я воздействовал на вас… иным способом. Еще до того, как вы вошли в мой кабинет.
Лыков вскипел от ярости и дрожащей рукой попытался швырнуть огненный шар прямо в Пушкина, но от его пальцев лишь пошел легкий дымок. После этого покров вокруг Лыкова погас… словно силы полностью оставили княжича.
— Бесполезно, — констатировал князь Пушкин, — Сядьте и слушайте дальше.
Против воли Лыков и Настя опустились в кресла напротив Пушкина. Вера в ужасе прикрыла рот ладонью.
— Не тревожьтесь, дорогая, с вами я ничего подобного делать не собираюсь, — успокаивающе произнес Пушкин, — Вижу, вы необычайно устойчивы к моему Дару Автора. Что ж, не критично. Прошу, присядьте. Хотите вина? Не бойтесь, оно безопасно.
— Нет! — твердо сказала Вера, пятясь к двери, — Я не буду ничего пить. И вообще уйду отсюда! С Настей! А Лыкова можете себе оставить, он противный…
— Боюсь, это невозможно, — вежливо возразил Пушкин, — Вы моя гостья, и я не могу отпустить вас в такой час. Прошу, не усложняйте ситуацию.
Но Вера лишь помотала головой и осталась стоять у двери. Что-то в фигуре Пушкина, в его спокойном взгляде внушало ей мистический ужас. Она чувствовала — с этим человеком что-то не так.
Ей стало очевидно — все эти слова про договоры и контракт были лишь отвлекающим маневром. На самом деле у Пушкина были на их троицу совсем иные планы…
Тем временем Пушкин достал из ящика стола объемистую книгу в кожаном переплете. Князь принялся листать страницы, что-то ища. Настя захотела вырвать книгу у него из рук, но не смогла даже пошевелиться.
Вдруг раздалась тяжелая поступь, от которой задрожали стены кабинета. В комнату вошел гигантского роста гротескный монстр с когтистыми лапами и осклабленной пастью.
Он подозрительно напоминал клоуна-Аномалию, побежденную сегодня Долгоруким в парке развлечений! Только выглядел немного по другому — стал еще отвратительнее, и чуть поменял дизайн клоунского наряда.
— Я жду ваших приказаний, князь, — произнес он низким рычащим голосом, кланяясь Пушкину.
— Схвати девушку, но не причиняй ей вреда, — спокойно скомандовал Пушкин, указывая на Веру.
Монстр ринулся к ней, распахнув свои когтистые лапищи. Вера в ужасе попятилась, но чудовище настигло ее в два прыжка. Девушка испуганно закричала, когда вокруг ее талии сомкнулись заскорузлые когтистые пальцы с мертвенно-бледной кожей.
— Отпусти ее! — завопила Настя, пытаясь подняться. Но что-то держало её в невидимых тисках.
— Тише, моя юная сударыня, — ласково произнес Пушкин, — Вашей подруге ничто не угрожает. Я лишь хочу убедиться, что наш разговор пройдет спокойно и конструктивно.
— Какая же вы тварь! — прошипела Настя, с ненавистью глядя на него.
— Полноте, сударыня, не стоит портить отношения грубыми словами, — покачал головой Пушкин, — Лучше давайте обсудим детали нашего будущего соглашения. Я хочу узнать о культе Возвышенных как можно больше.
Лыков и Настя молчали, кипя от бессильной ярости.
— Не желаете начинать первыми? Хорошо, тогда начну я, — невозмутимо продолжил Пушкин, — Вы, конечно же, догадались, что я не собираюсь делиться с вами силой Ключевого Измерения. И уж тем мараться дружбой с вашим культом Возвышенных, погубивших не одну наивную душу.
Он сделал паузу, ожидая реакции, но юноша и девушка лишь мрачно сверлили его взглядами.
— Однако у меня есть к вам предложение, — продолжил аристократ, — Вы можете стать моими союзниками. И моими глазами в культе Возвышенных. За это я обучу вас работе с энергией Ключевого Измерения. В противном случае я… перепишу вас. И вы всё равно будете служить мне верой и правдой.
Лыков не выдержал:
— Да пошел ты! Мы никогда не станем твоими прислужниками!
Пушкин лишь вздохнул.
— Жаль, но отказ — ожидаем. Тогда придется действовать по-другому. Впрочем, это было предусмотрено Сценарием.
Он вновь углубился в фолиант, быстро перелистывая страницы.
— Не забывай! — перебил его Лыков, — Ты теряешь контроль над Ключевым Измерением! И только Возвышенные могут помочь тебе восстановить его!
Князь проигнорировал его слова.
Глава 14
Книга Судьбы
Вера в ужасе завизжала, когда огромные лапы клоуна-монстра сомкнулись на ее талии. Его острые когти впились в нежную кожу девушки, причиняя резкую боль. Вера извивалась в его хватке, словно пойманный зверек, и отчаянно колотила кулачками по покрытой буграми и наростами плоти чудовища.
— Отпусти! Пусти, мерзкая тварь! — хрипела Вера, из последних сил пытаясь вырваться из стальной хватки монстра.
Но клоун лишь хрипло захохотал ей прямо в лицо, обдавая запахом гнилых зубов и протухшей плоти. Девушку затошнило от отвращения. Чудовище продолжало волочь её к Пушкину, впиваясь когтями всё глубже в хрупкое тело.
Вера в отчаянии оглянулась по сторонам, ища спасения. И тут её взгляд упал на массивную хрустальную вазу с орхидеями, стоявшую на резном комоде из черного дерева. Этот антиквариат, должно быть, стоил целое состояние. Но сейчас было не до сантиментов.
Девушка резко дернулась в сторону комода, схватила вазу и собрала последние силы для удара. Она со всей яростью опустила тяжелую вазу на лоб чудовища.
Раздался оглушительный звон разбитого хрусталя. Осколки брызнули в разные стороны. Чудовище взвыло от боли и на миг ослабило хватку своих лапищ.
— О не-е-е!.. — взвыл клоун, хватаясь за лицо. Оно почему-то дымилось! И на глазах начало течь, словно расплавленный воск, — Вода-а-а… моя единственная слабость! Она смывает грим! Не-е-е…
Этой короткой заминки хватило, чтобы Вера вывернулась из его лап и выскользнула на свободу. Чуть не порезавшись об осколки вазы, она отпрыгнула и бросилась бежать, спотыкаясь о валявшуюся мебель.
— Лови её, кретин! Держи! — заорал Пушкин, отвлекшись от своей книги, — Какого черта, этого же не было в Сценарии…
Разъяренный клоун с громким рыком кинулся следом, опрокидывая всё на своем пути. Дорогие вещи с грохотом падали и разбивались под его ногами. Но князю, похоже, было наплевать на ущерб.
Вера металась по помещению, визжа что было мочи. Она схватила со стола ещё одну вазу и выплеснула всё содержимое в раззявленную пасть монстра.
Клоун закашлялся, давясь и забрызгивая вокруг слизью и водой. Вера изо всех сил стукнула его по носу тяжёлым фолиантом, отчего чудовище взвыло от боли и замотало башкой.
Почему-то клоун никак не мог поймать девушку. Хотя был намного быстрее и сильнее. А Вера даже покров не активировала…
Девушка проскользнула мимо обездвиженного монстра и побежала дальше по ковровой дорожке. Рывком раздвинув тяжелые бархатные шторы, она выбежала из помещения через неприметную боковую дверь и побежала прочь, куда глаза глядят.
Однако клоун быстро опомнился и вновь устремился за Верой, оставляя глубокие царапины от своих когтей на мраморных стенах и дубовых дверях.
Он нагнал девушку у самого конца коридора, где тот расходился на двое, и замахнулся своей огромной лапищей, вооружённой длинными кинжальными когтями. Вера едва успела пригнуться, и когти глубоко вонзились в дубовую дверь.
Пока чудовище пыталось вытащить застрявшую конечность, Вера в отчаянии оглянулась в поисках оружия. Её взгляд упал на бронзовый подсвечник в виде геральдического льва на выступе в стене.