— Так и ты начал плавать в четыре, — упрямо настаивала она. — Ты в прекрасной форме, плаваешь быстро. Ты всю жизнь, по сути дела, тренируешься, только это так не называлось. Тебе нужен тренер. У тебя богатые родители, тебя ничто не отвлекает. Почему бы не попробовать?
Парис посмотрел на нее, нахмурился, засмеялся, потом долго молчал.
— Ты это серьезно? — наконец спросил он почти шепотом.
— Конечно. Почему бы нет? — Ее глаза сверкали. В этом была вся Бетани.
— Да потому что у меня скорее всего ничего не выйдет, вот почему, — огрызнулся он, сам не понимая, что это он так злится.
— Трусишь?
Парис открыл рот, потом снова закрыл его.
— Да ладно, что ты теряешь? Ты наверняка знаешь официального тренера по плаванию, ты ведь член всех этих клубов на Западном побережье. Попроси его засечь время. Если ты не подходишь, он так тебе и скажет, вот и все.
Парис медленно брел по воде, чувствуя непривычное волнение.
— Не знаю.
— Ничего удивительного. Впервые в твоей безоблачной жизни тебе бросили вызов. И что ты с этим будешь делать, вот в чем вопрос?
Парис встретился взглядом с бледно-голубыми глазами старшей сестры и еще больше заволновался.
— Ну, черт, — произнес он. Она проследила, как он доплыл до противоположного бортика и вылез. — Ну, черт, — повторил он, отбросив мокрые волосы со лба и встряхивая ими так, что брызги полетели во все стороны.
Бетани напряженно наблюдала за ним. Она вызывающе приподняла одну бровь, когда Парис с гневом повернулся к ней.
— Чересчур ты у нас умная. Когда-нибудь тебе это аукнется, поняла?
Бетани усмехнулась.
— Удачи тебе при встрече с секундомером, — весело крикнула она и повернулась, чтобы плыть назад. Когда она вылезла на бортик бассейна, брата и след прослыл. Она оделась и вернулась в дом. Проходя мимо кортов, она заметила, что там уже никого не было.
Войдя в холл, она уселась на третьей ступеньке лестницы и задумчиво закусила нижнюю губу. Правильно ли она поступила? А вдруг у него не хватит скорости? Ведь большая разница: быть прекрасным пловцом в глазах семьи и друзей — и произвести впечатление на профессионального, все знающего тренера. И вообще, что она знает о плавании? Парис кто — спринтер или стайер?
Если он вернется подавленным и униженным, будет только хуже. Бетани тяжело вздохнула и вздрогнула, услышав справа, из кабинета голос отца:
— Что за вздохи, Бетани? В чем дело?
Она повернулась и робко улыбнулась.
— В Парисе. Боюсь, я здорово ему навредила, — призналась она. Встала и пошла к отцу. В глазах застыла тревога.
— Да? — Кир засунул руки глубоко в карманы, глядя, как его старшая дочь вытирает мокрые волосы пушистым полотенцем. — Рассказывай.
Бетани усмехнулась и все рассказала. Кир внимательно слушал. Он мало изменился за прошедшие годы. Волосы на висках немного поседели, появились морщинки у глаз, но в остальном он был все тем же. Деньги и успех сделали его мягче. Бетани знала, что отец вырос в бедной семье фермера. Она надеялась, что мрачные воспоминания уже не преследуют его. Она любила отца больше всех на свете.
— Гм. Не скажу, что представлял себе плавание карьерой, — сказал Кир, раздумывая над ее словами. — С другой стороны, он всегда любил воду, стал плавать едва ли не раньше, чем научился ходить. Напугал мать до полусмерти!
— Но ты же заметил, что в последнее время Парис не находит себе места, верно? — настаивала Бетани, которой требовалось подтверждение, что она поступила правильно.
— Разумеется, — согласился Кир со вздохом, с беспокойством глядя на дочь. — По правде сказать, я чувствовал себя чертовски неуютно, потому что ничего не мог для него сделать. В его годы я четко знал, чего хочу. А Парис… — Он беспомощно замолчал, предоставляя дочери возможность закончить за него.
— А Парис — он без руля и ветрил? — спросила она полушутя-полусерьезно. Кир крепко обнял ее.
— Вот именно. А ты дала ему в руки руль. Настоящая принцесса. — Он шутливо ущипнул ее за подбородок. Она зарделась от удовольствия, потом вздохнула.
— Или украла у него якорь, — мрачно заметила она, поймала взгляд отца, и они дружно рассмеялись.
Услышав этот веселый смех, Джемма приостановилась на лестнице, и лицо ее помрачнело. Она переоделась в простенькое желтое платье, которое вовсе не скрывало, что под ним на ней ничего нет. Спустилась вниз, почти пробежала через холл и, тяжело дыша, захлопнула за собой дверь. Бетани всегда была отцовской любимицей.
Девушка с беспокойством оглядела площадку перед гаражом, но тут же успокоилась, когда ее взгляд остановился на широкой спине Симона, мывшего «роллс-ройс». Шофер был потрясающе красивым брюнетом, в которого она влюбилась по уши. Она осторожно подобралась поближе. Пусть Бетани все считают самой умной. Она же получит мужчину, которого любит.