— Лилли! — погрозила Флоренс. — Она очень капризная и пока к тебе не привыкла.
Но в этот момент пушистая красавица опровергла слова хозяйки и, спрыгнув на ковер, принялась тереться о ноги Грегори. Он наклонился и почесал у нее за ухом, чем довел Лилли до кошачьего экстаза.
— Должно быть, ты ее очаровал, — иронически заметила Флоренс.
Грегори выпрямился и в насмешку приподнял бровь:
— Почему бы тебе не сесть и не расслабиться?
Расслабиться? Пока ты здесь? — возмутилась она мысленно. Дохлый номер.
— Спасибо за то, что подвез.
— А теперь, пожалуйста, уйди. Так?
— Точно.
— Подумай еще раз.
Глаза ее широко раскрылись от удивления:
— Прости, что?
— Независимость — прекрасная штука, — продолжил он тихо. — Но сейчас тебе нельзя находиться одной.
Флоренс вспыхнула от гнева, это отразилось у нее в глазах и в том, как она поджала губы.
— А теперь послушай…
— Мы долго тебя слушали, и чем это закончилось? — произнес Грегори необычайно мягко. — Больше не собираемся.
— Да кто тебе позволил брать меня на попечение?
— Я сам решил.
— Отлично, можешь снять с себя всякую ответственность и оставить меня наконец в покое!
— Нет.
До этого она была сердита, а теперь просто кипела от ярости.
— Ролстон ничего не сделает, пока он выпущен под залог! Если он на это пойдет, даже адвокату его матери придется попотеть, чтобы вытащить его из тюрьмы!
Он сосредоточился на ее лице: своевольно вздернутый подбородок, гордо сверкающие глаза…
— Я не собираюсь рисковать. То, что произошло прошлым вечером, не должно повториться.
Ей вдруг захотелось наброситься на него с кулаками. Но это был не Ролстон, а совсем другой человек. В голове крутились совершенно бессвязные мысли.
— Ты что, намерен остаться здесь на весь день?
Он помолчал несколько секунд, затем бросил непринужденно:
— Да. Таков мой план.
Только сейчас она заметила у него в руках портфель с бумагами.
— Ты принес с собой работу? — Голос ее чуть не сорвался. Флоренс с недоверием посмотрела ему в глаза. Они были спокойны.
— Я могу работать где угодно. Почему не здесь?
Гнев вырвался наружу.
— Неужто тебе пришло в голову назначить себя сиделкой?! Не могу поверить во все это!
Его взгляд стал немного жестче.
— Поверь, что это не обсуждается.
8
Флоренс отреагировала, не раздумывая, и дала ему звонкую пощечину. Весь спектр эмоций в одну секунду отразился у нее на лице, и Грегори благословлял каждую из них.
Господи, ведь эта женщина его ударила! В собственных глазах она теперь выглядела не лучше Ролстона.
— Я прошу прощения, — произнесла она тут же невнятным шепотом.
Казалось, в воздухе проскакивали молнии. Флоренс почти не слышала своего дыхания.
— Полегчало? — протянул он с нарочитой мягкостью.
— Нет, — ответила она искренне и даже не заметила шаловливого огонька, мерцающего в глубине его глаз.
— Я тут по дороге заскочил в магазин и купил пару бифштексов. Почему бы нам не устроить ланч? — предложил он осторожно. — Потом ты немного отдохнешь, а я поработаю.
— Но я не инвалид, — возразила Флоренс сразу, желая, чтобы все это закончилось и она смогла остаться в одиночестве. Его присутствие в квартире заставляло ее чувствовать себя не в своей тарелке. Он ее раздражал.
Грегори окинул ее спокойным взглядом, прошел в кухню, положил бифштексы на тарелки, разогрел и поставил их на стол в гостиной.
Они ели молча, запивая все горячим сладким чаем. Затем Флоренс калачиком свернулась на софе с журналом в руках, а Грегори устроился со своими бумагами за секретером в другом конце комнаты.
Должно быть, она слегка задремала, потому что, когда открыла глаза, почувствовала себя отдохнувшей, хотя все тело еще изрядно ныло. Она мельком взглянула на часы — было уже почти пять — и ужаснулась тому, что проспала так долго.
Грегори оторвался от документов, как только она зашевелилась. Он внимательно наблюдал за тем, как она встает на ноги, каждую секунду готовый сорваться с места и поддержать.
Ему бросилось в глаза, как осторожно она передвигается, и в душе у него вновь закипел гнев против человека, который осмелился причинить ей такую боль.
— Немного подремала?
Она выглядела лучше, к ней вернулся здоровый цвет лица, но взгляд все еще был мрачен.
— Да.
— Хорошо, — он снова углубился в работу.
Флоренс чувствовала необходимость освежиться под душем и доставила себе это удовольствие. Смыла макияж, переоделась в джинсы и хлопчатобумажную майку. Как только Грегори уйдет, она наполнит ванну горячей водой, будет долго, с наслаждением валяться в ней, затем перекусит и заберется в постель с книжкой.