Она обняла его за талию и прижалась к нему бедрами, чувствуя, как его охватывает желание, и изнемогая от собственной страсти.
— Теперь ты дашь ответ? — спросил он нежно. — Или мне вытягивать его из тебя клещами?
— Да. Мой ответ — да.
Он склонился над ней, и на этот раз в его поцелуе было столько нежности, что последняя льдинка в ее сердце начала стремительно таять.
— Отлично! — Грегори взял в ладони ее лицо. — Итак, когда?
— Что… когда? — спросила Флоренс, думая лишь о том, как его губы нежно прикасаются к ее векам, щекам и спускаются к уголку рта.
— Когда состоится наша свадьба?
Его пальцы теребили пуговицы ее блузки. Им принадлежала вечность, и он никуда не торопился.
— Думаю, в начале следующего года, — предложила Флоренс, хотя в данный момент всерьез не думала о назначении даты.
— Угу! — Он вытащил блузку из-за пояса юбки и осторожно распахнул. — Предлагаю, в конце этой недели.
Он приступил к молнии на юбке.
— Традиционная церемония состоится в Веллингтоне… — Юбка соскользнула на ковер. — Я подготовил все необходимые документы, пока был там.
— Ты с ума сошел! — шепотом произнесла Флоренс, когда он расстегнул ее бюстгальтер.
В этот момент он жадно припал к ее рту.
— Сошел с ума от любви к тебе.
Она готова была поклясться, что сердце ее остановилось на несколько секунд, прежде чем забиться в сто раз быстрее.
— Спасибо.
Грегори поднял голову:
— За что?
— За то, что у тебя было достаточно веры в нашу любовь, чтобы уйти и позволить мне самой осознать, что наши чувства взаимны.
Он прижался губами к ее щеке, а потом сказал:
— Кажется, ты даже не представляешь, как трудно мне было это сделать.
Флоренс вспомнила долгие одинокие ночи, когда она просыпалась и осознавала, что его рядом нет. Воскресила в памяти и то, как мчалась на каждый телефонный звонок, и то, как не могла есть и работать от сердечной боли. Она уже прекрасно понимала, что жизнь без Грегори — это не жизнь.
— Нет, представляю! — Она стянула с него пиджак и начала расстегивать рубашку. — На тебе слишком много одежды.
— Помочь? — спросил он с улыбкой.
Но она отрицательно мотнула головой.
— Поверь, мне это доставляет удовольствие.
Это действительно было так. Флоренс раздевала его медленно, наслаждаясь, пока он не остался перед ней полностью обнаженным. После этого она опрокинула его на кровать и села сверху, с восторгом наблюдая, как глаза его расширяются и загораются страстью.
Приглушенные стоны, легкая дрожь. Флоренс всей душой отдалась празднику чувства без границ и запретов.
Затем наступила очередь Грегори. Он был неутомим. Теперь она кричала, прижимаясь к нему и умоляя, чтобы он обладал ею.
Когда они вместе достигали наслаждения, это была восторженная, волшебная, утонченная страсть. А иногда буйная и бесстыдная…
Потом они долго отдыхали, нежно прикасаясь друг к другу и испытывая такой взлет чувств, от которого ей хотелось плакать.
— Хочешь что-нибудь съесть? — спросил Грегори, поглаживая носом нежную впадину у основания ее шеи.
— Тебя.
Она почувствовала, как он губами захватывает ее шею.
— Когда ты в последний раз вспоминала о своем желудке?
— В самолете.
— Я закажу еду в номер. — Он подарил ей быстрый крепкий поцелуй. — Потом мы примем душ, и тебе надо будет поспать.
Он выбрал из меню лучшие блюда, достал из бара бутылку шампанского, откупорил и наполнил бокалы.
— За нас!
Флоренс ощутила себя волшебно-легкой и чуть не поднялась от счастья к потолку, видя, как огонь страсти пылает в глубине его зеленых глаз.
— Я люблю тебя! — Она хотела, должна была произнести эти слова.
Грегори взял ее руку и поднес к губам.
— Ты для меня — все! — поклялся он шепотом. — Я о таком счастье не мог и мечтать.
Ей захотелось плакать, глаза наполнились слезами. Они блестели на ресницах, угрожая вот-вот скатиться вниз.
Грегори приподнял голову, заметил их и прижал губы к каждому веку по очереди:
— Не надо.
Долгий полет, напряженное ожидание, то, как они занимались любовью, — все это взяло верх, и она не могла остановить потока, слезы потекли по щекам в два ручья. Он вытирал их большим пальцем, затем закрыл ей рот нежным, чувственным поцелуем.
Спустя некоторое время им принесли обед. Они кормили друг друга кусочками легкого воздушного омлета с грибами, ели салат. Флоренс предпочла шампанскому минеральную воду.
Она уже почти задремала в кресле, поэтому клевала носом, когда они вместе принимали душ. Вытершись насухо, она разрешила Грегори отнести ее в постель, где свернулась калачиком рядом с ним и заснула в ту секунду, как только коснулась головой подушки.