Всё было в том, что он редко улыбался, мало смеялся и почти никогда не шутил. Тори хотела, чтобы её друг умел радоваться жизни, умел чувствовать необъяснимую легкость и восторг, которые заполняли её тогда, когда они бывали вместе. Но что-то внутри него постоянно сдерживало все его порывы. С другой стороны благодаря этому качеству он не играл с другими мальчишками и девочками. Тори не могла себе представить, чтобы он дружил с другими девочками или играл с ними. Ей это казалось чем-то ужасным, неприятным. Стоило только подумать, что он может привести к их валуну другую девочку и почитать ей, как Тори приходила в ярость. Это причиняло ей необъяснимую боль. Хотя, нет, она как раз объяснила это тем, что Себа принадлежал только ей одной. И точка. Слава богу, он знал об этом и нисколько не возражал!
Но чем больше они росли, тем больше мир делился на мальчиков и девочек, на мужчин и женщин. Появилось осознание своей принадлежности и места в этом мире. И это начинало пугать Тори, потому что законы жизни возводили невидимые барьеры между ней и Себастьяном. Она не понимала, что происходит, но что-то менялось, что-то уходило, а на смену приходило то, что не поддавалось объяснению.
В довершении ко всему Тори однажды увидела, как местный конюх поцеловал дочку их кухарки, и это запечаталось у неё в голове, как поворотный момент. Потому что Тори вдруг стала размышлять, а что было бы, если бы Себа поцеловал её? В губы, а не в щеку, как бывало прежде. Что бы она почувствовала? Что почувствовал бы он? И чем больше она думала об этом, тем больше эти рассуждения пугали её. И Тори засунула их в самый дальний угол сознания, не желая, чтобы хоть что-то омрачало их дружбу.
Однако она даже не предполагала, что их дружбу омрачит сам Себастьян.
В тот день они сидели на валуне и смотрели на пенящиеся волны, когда он тихо заговорил:
- Я долго думал, прежде чем решить.
- Ты всегда думаешь, сколько я тебя знаю, - с нежностью заметила Тори и повернула к нему улыбающеёся лицо. Но увидев его задумчивый профиль, девушка насторожилась: он выглядел чересчур серьезным. - И что ты решил? - обеспокоенно спросила она, нахмурившись.
- Мне нужно определиться по жизни, решить, кем стать.
Едва эти слова сорвались с его губ, как Тори ощутила острое беспокойство.
- И… и кем ты хочешь стать? - дрожащим голосом осведомилась она.
Тут он поднял голову и посмотрел на неё своими необыкновенно зелеными, блестящими глазами, и сердце Тори замерло в груди. Ему было уже восемнадцать лет. Боже, он был так красив суровой, присущей ему одному строгой мужской красотой! Черты лица его стали ещё болеё выразительными, подбородок выступал вперед, а темно-каштановые волосы завитками падали на широкий лоб. Но, как и прежде, сильнеё всего завораживали его глубоко посаженные, миндалевидные глаза. Их взгляд проникал ей в самую душу и заставлял невольно трепетать. Она по праву гордилась своим другом.
- У меня не так уж и много вариантов, - как-то печально начал он. - У младших сыновей небольшой выбор, если только у них нет богатой овдовевшей тети, которая могла бы оставить им свое наследство, но такой у меня, к сожалению нет. Поэтому мне остается выбрать морской флот, армию, адвокатское дело, банки или…
Себастьян не договорил, но Тори тут же догадалась, что он выбрал именно то, что оставил напоследок. И она почему-то была уверена, что это не обрадует её.
- Или? - в нетерпении спросила она.
- Это мое призвание, - неожиданно решительно заявил он. - Я чувствую, что это именно то, с чем я справлюсь лучше всех. Я рождён для этого.
Его убежденность вселяла в неё почему-то не восхищение, а ужас.
- Рождён для чего? - воскликнула Тори, соскочив с валуна.
Себастьян тоже спустился на золотистый песок.
- Я хочу стать священником, - тихо ответил он, глядя ей прямо в глаза. - Я хочу помогать другим и доносить до них слово Господа.
Тори застыла, как громом поражённая. В том, что он хотел помогать другим, не было ничего плохого. К тому же он был невероятно добр ко всем, и будучи набожной, она понимала значение слов Бога. Но Тори не могла свыкнуться с мыслью о том, что Себа хотел стать священником! Её Себа! Стать занудным, скучным священником! Она никогда не видела, чтобы священники искренне радовались жизни, по-настоящему веселились и шутили. А её Себа был всегда таким серьезным, таким ответственным. Звание священника навсегда похоронит его в стенах обязательств и превратит его жизнь в монотонное, однообразное и мрачное существование. Как он этого не понимал? Тори всегда хотела, чтобы он был по-настоящему счастлив, чтобы он радовался жизни. Смеялся. Улыбался.