– У меня есть друзья… – проговорил он, морщась от боли.
– Знаю, – кивнул Вэнс. – Я уже с ними познакомился – отличные парни. Один из них укатил в повозке, а двоих ты можешь подобрать у моста через Рок-Крик. Подозреваю, что они не прочь пообщаться с доктором.
Конгрессмен тотчас же потупился, отвернулся. Потом одернул сюртук, поправил галстук и, деланно рассмеявшись, побрел в сторону дома. Вэнс с усмешкой смотрел ему вслед. Услышав за спиной какой-то треск, он обернулся и увидел, что Карен, приподняв подол, оторвала от нижней юбки лоскут. Девушка смочила материю в прохладной воде пруда, отжала и, приподнявшись на цыпочки, принялась утирать с подбородка Вэнса запекшуюся кровь.
– Ты был так галантен, – улыбнулась она. – Как средневековый рыцарь… Но, Вэнс, что же произошло?
– Мистер Уитакер решил избавиться от меня и нанял людей. Швырнул деньги на ветер. Но все-таки я понял, что пора убираться отсюда. Ты сможешь быстро собраться?
Карен замерла. На глаза ее навернулись слезы.
– Вэнс, мы… О Господи, мы поедем в Техас?! – Она всхлипнула и бросилась в объятия возлюбленного. И вдруг, отстранившись, проговорила: – Только сначала мы должны пожениться.
Пакстон медленно покачал головой.
– Нет.
Карен нахмурилась. Потом, решив, что техасец шутит, с улыбкой сказала:
– Сэр, не хотите же вы, чтобы я путешествовала с вами, не будучи при этом вашей женой?
Вэнс взял ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза.
– Любовь моя, если я женюсь здесь, в этом проклятом городе, старый Тру не простит мне этого до конца дней своих. Не беспокойся, мы обязательно поженимся. Но только в Техасе. У нас будет такая свадьба, каких ты не видывала. Не такая, какие бывают у вас в Вашингтоне, а настоящая техасская свадьба на ранчо. Поверь, будет очень весело. Не знаю, что об этом думают твои родители, но я был бы рад видеть их на празднике.
– Едва ли вы нас там увидите, – проговорил Баррет, выходя из тени деревьев. – Альфред зашел ко мне в библиотеку. Он, конечно, был в ярости, и я не виню его за это. Только ради тебя, Карен, я уговорил его не вызывать полицию: и не обвинять мистера Пакстона в том, что он избил одного из самых видных конгрессменов. – Баррет пристально посмотрел на Вэнса. – Мистер Пакетом, я одобряю ваше решение, вам действительно следует покинуть Вашингтон как можно быстрее. Ваше отсутствие, разумеется, будет замечено, но, уверяю вас, мы это переживем. А теперь я предлагаю вам немедленно убраться с моей земли. Херманн отвезет вас куда пожелаете – в отель, салун, бордель, – словом, куда угодно. Карен, если ты будешь добра последовать за мной…
– Папа, прекрати! – закричала Карен. – Я еду в Техас, это решено. И мы с Вэнсом там обвенчаемся. – Глядя прямо в глаза отцу, она демонстративно взяла техасца под руку.
– Это твое окончательное решение?
– Да, папа. Окончательное.
Баррет Хэмптон в задумчивости смотрел на дочь. Наконец заговорил каким-то странным, совершенно невыразительным голосом:
– Что ж, хорошо. Тогда все кончено. Ты больше не член нашей семьи и можешь уехать с мистером Пакстоном куда пожелаешь.
Карен смертельно побледнела.
– Папа, я не хочу, чтобы все так обернулось, – проговорила она с болью в голосе. – Не мог бы ты…
– Ты сама приняла решение, – отрезал Баррет, – Так что имей в виду: тебя больше не желают видеть в этом доме и на этой земле.
– Папа…
– Мне больше нечего добавить, – отрезал Баррет.
Он повернулся и зашагал в сторону дома.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
Подгоняемый ветром корабль вышел из Матагорды, миновал Галвестон и подошел к порту Корпус-Кристи – наконец-то Вэнс возвращался домой. Техасец, однако же, был мрачен.
– Черт бы побрал эту лихорадку, – ворчал он, стоя у поручней.
Вытащив из кармана своей мексиканской рубашки бумагу и табак, техасец свернул сигару. Потом уставился на мутные воды Мексиканского залива и снова что-то проворчал. Вэнсу очень хотелось, чтобы первое знакомство Карен со штатом Одинокой звезды состоялось именно в Галвестоне – городе театров, шикарных ресторанов и отелей, – но капитан Бимен наотрез отказался заходить туда. Что ж, капитан, конечно же., был прав: в городе свирепствовала желтая лихорадка, и лишь безумец решился бы проводить там время. Желтая лихорадка… Черт бы ее побрал!
Пакстон с тоской посмотрел на дверь каюты Карен. Она еще долго будет спать, а ему так хотелось заключить ее в объятия. Вернее, он хотел бы обнимать ее, лежа с ней рядом, в одной постели. Однако Вэнс дал слово: они будут спать порознь, пока не обвенчаются. Вечерами они ужинали с капитаном Бименом и подолгу беседовали, причем Карен в основном слушала. Потом Вэнс провожал девушку в каюту, целовал ее на прощание и уходил. Выкурив с капитаном по сигаре, Пакстон шел к себе и еще долго мерил шагами каюту. Временами ему казалось, что он сходит с ума, ведь любимая была так близко… Но Карен хотела подождать, и он готов был ждать, хотя и вышагивал ночами по своей каюте, проклиная все на свете. Семнадцать ночей он спал один, но вот плавание наконец-то завершилось…
– Скоро будем в Корпус-Кристи. Причалим минут через двадцать, – сказал капитан, подходя к поручням. – Не сердитесь, что не зашли в Галвестон.
– Я понимаю, что ничего нельзя было сделать, капитан, – проговорил Вэнс. – Зато Корпус-Кристи на восемьдесят миль ближе к Сан-Антонио, и отсюда ходят дилижансы. – Пакстон выпустил изо рта тонкую струйку дыма, бросил в воду дымящийся окурок и направился в свою каюту.
Вытащив из-под койки два огромных саквояжа, техасец водрузил их на матрас. Порывшись в одном из них, вытащил из-под стопки рубашек широкий ремень с кобурой. Затем, расстегнув кобуру, извлек из нее армейский «кольт» сорок четвертого калибра и проверил, заряжен ли он. После чего вернул «кольт» на место и опоясал ремнем бедра. Выходя из каюты, Вэнс невольно взглянул на соседнюю дверь и остановился. Каюта Карен… Ему вдруг безумно захотелось постучаться, войти и, возможно… Сделав над собой усилие, он отошел от двери и направился на нос судна, где присоединился к капитану. В этот момент шхуна уже входила в устье реки Нуэсес.
…Ее разбудили громкие крики матросов. Девушка зевнула, потянулась и, приподнявшись, подумала о том, что неплохо бы принять ванну. И вдруг поняла, что ванны и на сей раз не будет. А Ретта… Ее она уже никогда не увидит. Ошеломленная этой мыслью, Карен с минуту сидела, глядя в одну точку. Наконец поднялась, надела халат и распахнула ставни. Неподалеку от берега теснились серые дощатые хижины. О Господи! Трущобы в порту! Карен приподнялась на цыпочки, чтобы получше рассмотреть город, раскинувшийся за портом. Все те же хижины, грязная улица, какие-то лавки… И дома – только одноэтажные! Карен с облегчением вздохнула, решив, что настоящий город – за холмами, поэтому его и не видно из порта. Наверняка их встретит экипаж и они сначала поедут в отель, а уж потом отправятся осматривать местные достопримечательности.
А шхуна тем временем все ближе подходила к порту. Наконец, легонько ударившись о причал, закачалась на мелкой волне. И только сейчас Карен сообразила, что еще не успела одеться. А ведь они с минуты на минуту должны сойти на берег.
– Карен!
Девушка вздрогнула от неожиданности. Вэнс барабанил кулаком в дверь.
– Карен! Пора! – снова закричал он.
Несколько секунд спустя шаги за дверью затихли – Вэнс ушел.
Выбрав корсет и дорожное платье, Карей быстро оделась. Затем расчесала волосы и поспешно вышла из каюты. Вэнс, стоявший на носу судна и беседовавший с капитаном, тотчас же обернулся – он всегда каким-то таинственным образом чувствовал ее присутствие.
Кивнув капитану, Вэнс направился к девушке. Что-то в его облике удивило и насторожило ее. И тут Карен увидела кобуру. Оружие?! Зачем?! Почему?! Впрочем, не только пистолет вызывал вопросы. Казалось, что Вэнс даже внешне изменился… Пакстон заметил, что девушка с удивлением смотрит на кобуру, но решил подождать, когда она сама заговорит об оружии.
– Дорогая, – улыбнулся он, – вот мы и дома. Карен по-прежнему не сводила глаза с кобуры.