– Если вы не купите это платье, я заплачу, – сказала хозяйка магазина.
– Вы не считаете, что оно слишком вычурно для меня.
– Это отличное платье, правда.
Когда владелица магазина отошла к другой покупательнице, Марни посмотрела на цену и чуть не вскрикнула от удивления. Последний раз посмотрев на себя в зеркало, она вернулась в примерочную и начала расстегивать молнию.
– У вас «Master Card» или «Visa»?
– Боюсь, ни то, ни другое. Я не могу купить его.
– Почему? Оно прекрасно сидит на вас.
– Я не могу его себе позволить, – сказала Марни, отдавая платье и надевая свое.
Хозяйка достала из-за уха ручку, зачеркнула старую цену и написала новую.
– Теперь вы можете купить это платье?
Марни взглянула.
– Это же полцены!
– Мы собирались снизить цену.
– Но я не могу…
– Послушайте, цена была завышена на сто процентов. Даже при такой стоимости я имею прибыль. Спрос на нарядную весеннюю одежду уже прошел. Кроме того, мало у кого второй размер. Я зря взяла такое маленькое платье. Я рада продать его и за эту цену.
Марни купила платье и сейчас показывала его сыну, ожидая, когда за ней заедут. Она волновалась, как девочка перед выпускным балом.
– Мне бы хотелось, чтобы у меня было здесь побольше, – сказала Марни, имея в виду свою грудь.
– Послушай, есть у девчонки сиськи или нет, это ребятам все равно.
В зеркале она встретила глаза Дэвида.
– А теперь скажи правду.
Виновато улыбнувшись, он бросился вниз открывать дверь.
Дэвид восхищался ею, но что скажет о ней искушенный Ло, который привык появляться на публике с молодыми роскошными женщинами?
Он был просто потрясен. Сказал, что это даже лучше, чем «Шоколадная смерть» – ее любимый десерт. На нем был военный парадный мундир. Эполеты делали плечи еще шире. Короткий белый жакет подчеркивал узкую талию. А то, как черные слаксы облегали его сзади, было так же предосудительно, как просить дополнительную порцию миндаля для «Шоколадной смерти».
Ло присвистнул от восхищения, когда Марни сошла вниз.
– Правда, она выглядит роскошно? – спросил Дэвид.
– Неплохо, – медленно произнес он таким голосом, что у нее задрожали колени и затрепетала полуобнаженная грудь.
– Когда вы вернетесь, Ло?
– Рано не жди, – подмигнув, сказал Ло.
– Я погашу на веранде свет.
– Не вздумай, – строго предупредила Марки. – Не гаси свет и закрой двери. Не открывай, пока…
– Мама, я же не маленький, – застонал он, подняв глаза к потолку.
– Я знаю, – она с нежностью положила руку на его плечо.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Дэвид.
– Послушай, Ло.
– Да? – Ло повернулся к мальчику. Дэвид отвел его в сторону. Они тихо о чем-то поговорили, а потом он вернулся в дом и запер двери, как ему велели.
Ло ухмыльнулся, когда усаживал Марни в «порше».
– О чем вы говорили?
– Мужской разговор.
– Я хочу знать.
– Нет, – сказал он, смеясь.
– Да.
– Ты уверена?
– Да.
Ло посмотрел на нее в зеркало.
– Дэвид сказал мне, что, если я захочу спать с тобой, он не будет возражать. Обещал не бить меня.
– Хочешь, попробуй, – Ло протянул ей живую устрицу.
– Нет, они отвратительны. Спасибо.
Он поднес к губам раковину и целиком проглотил эту скользкую гадость. Она передернула плечами, а Ло засмеялся.
– Тебе полезно, от них быстро растет грудь.
– Мне это не нужно.
– Я это уже заметил, – сказал он, скользнув глазами по ее декольте.
Покраснев, она попыталась отвлечь его внимание.
– Осторожно. Сюзетт может заревновать.
– Кто?
Марни кивнула в сторону знойной сексуальной блондинки. Та была в коротком красном кожаном костюме и держала под руку недавно разведенного руководителя НАСА.
– Ах, это, – безразлично отреагировал Ло, снова повернувшись к Марни. – Обычная шлюха.
– Я говорила с ней. Она рассказала, как на прошлой неделе ты ее выставил.
– Правильно.
– Бессердечный болван.
– Это все из-за тебя.
– Почему ты считаешь, что все твои неприятности с женщинами из-за меня?
– У меня было с ней свидание в тот день, когда я встретил Дэвида, и мне не хотелось на него идти. И не нужно улыбаться, – пробормотал Ло, заметив, что ее губы скривились. Его внимание привлекали то губы, то вырез платья, и от этого у нее по телу пробегал холодок.
– Нам, бедным людям, приятно, когда богатые тоже плачут, – поддразнила она.
– Откуда ты узнала Сюзетт?
– Мы познакомились, когда ты со своими приятелями разговаривал об А-3.
– Наверное, А-4?
– Да, Сюзетт сказала, что… А что такое А-4?
– Военно-морской реактивный самолет. Иногда я привязываюсь ремнями и выхожу на нем погулять.
– Ты выходишь погулять на военном самолете? – ей были непонятны такие шутки.
– Мне необходимо поддерживать форму, – сказал Ло, защищаясь.
Она задумчиво смотрела на него.
– Почему ты так любишь летать?
Они выбрали этот тихий уголок в беседке, выходящей на канал, чтобы им никто не мешал. Поверхность воды была покрыта цветущими азалиями, а берега – фуксиями, растущими в виде извивающихся гусениц. Пахучие глицинии обвивали беседку, а цветы лаванды склонялись к воде.
Ночь была необыкновенной. Пока гости гуляли, смеялись и болтали, Марни и Ло сидели на скамейке в беседке.
– Мне нравится веселое возбуждение в небе. Чем быстрее и выше я летаю, тем больше мне это нравится.
– Мама все еще боится за тебя?
– Откуда ты знаешь?
– Ты говорил об этом в Кальвестоне. Я даже помню, когда это было. Однажды вечером шел дождь, и поэтому мы играли в «Монополию», но Шэрон надоело, и она пошла спать.
– Твои родители тоже спали. Мы были одни на застекленной веранде, выходившей на пляж.
Марни было приятно, что он помнит.
– Ты говорил о своих планах после армии, заветной мечте стать астронавтом. И о том, что твоя мама боится за тебя, когда ты летаешь на истребителях и испытываешь самолеты.
– Да, она и сейчас боится. Отец говорит, что, когда я летал в космос, он хотел дать ей успокоительное, потому что мама не могла оторваться от радио и телевизора.
– Мне это понятно, – нежно произнесла Марни.
С ней было то же самое. В ту неделю она почти не работала и совсем не могла спать. Вне себя от тревоги ходила, как потерянная, по дому, постоянно думая о нем. Она облегченно вздохнула, только когда «Шаттл» приземлился на военно-воздушной базе.
– Мама почти так же боится космоса, как и того, что я никогда не женюсь и у меня… – он осекся и посмотрел поверх воды.
– Что у тебя не будет детей?
Ло взглянул на Марни.
– Анализ крови показал, что я мог бы быть отцом Дэвида. Я думаю, что он мой сын, – добавил Ло с нежностью с голосе.
– Конечно, ведь Шэрон была девушкой.
– Ты уверена?
– Да, – ответила Марни с печальной усмешкой. – Сестра доверяла мне все свои секреты. Если бы у нее кто-то был до тебя, она бы мне сказала. Шэрон нравилось, что первый любовник намного старше и опытнее ее.
– Я не очень хорошо помню Шэрон, – признался он. – У меня остались лишь смутные воспоминания – хорошая фигура, светлые волосы… – Отраженный от воды свет озарил лицо Марни. – А тебя я помню лучше, чем Шэрон.
– Очень трудно в это поверить, Ло.
– Но это так. Мы ведь много с тобой разговаривали, правда?
– Говорил ты, а я слушала.
Он огорченно засмеялся.
– Думаю, я был очень самодовольным типом.
– И я преклонялась перед тобой. Я была лишь худенькой девочкой, которая постоянно путалась под ногами и которую отсылали, когда вы с Шэрон хотели побыть наедине. Вы меня звали мисс Паинька, помнишь?
Ло медленно улыбнулся и скользнул взглядом по ее груди, выступавшей под платьем в форме маленьких полушарий.