– Боже, – простонал он. – Мне нужно было давно тебя поцеловать.
Марни не отталкивала Ло. В ответ на страстные поцелуи она обхватила его за талию и притянула к себе. Он встал на колени и наклонился к ней так, что они оказались на одном уровне.
Ло поцеловал ее шею, потом, расстегнув воротник, спустился ниже. Она откинулась назад и прерывающимся голосом произнесла его имя.
– Иди ко мне, Марни. – Взяв ее руку, Ло провел ею по своей заросшей груди.
Он начал лихорадочно расстегивать пуговицы ее рубашки и, когда закончил, с удивлением обнаружил, что она не носит лифчика. Засмущавшись, Марни пыталась прикрыться, но Ло отвел ее дрожащие руки и похотливо взглянул на грудь.
Марни одолели сомнения. Но они сразу рассеялись, когда его белокурая голова склонилась над ней и он поцеловал ее грудь, шепотом произнося имя любимой, как ей часто снилось во сне.
Забыв обо всем, она ласкала его, легко касаясь ребер. Большим пальцем провела по соску и почувствовала, как Ло весь напрягся.
– Я не могу поверить, что это произошло. – Марни не заметила, что говорит вслух.
– Это так. Я чувствую твой запах, ощущаю тебя всю. – Его тело было самым совершенным произведением, которое Марни когда-либо видела. Она хотела смотреть на него, выражая свой восторг, но Ло целовал ее грудь, не давая ей сделать это.
Он снова и снова дотрагивался языком до ее сосков. Свободной рукой она придерживала голову Ло, в то время как его губы опустились в ложбинку между грудей, целуя ее.
– Ло, – с ее губ сорвался стон.
– Я знаю. Я тоже больше не могу.
Он провел ее рукой по своим брюкам, и она почувствовала его затвердевшую плоть. Марни замерла, но Ло этого не заметил.
Он потянулся к ее шортам и начал расстегивать молнию.
Ощущение холодного металла неожиданно вывело Марни из транса, и она поняла, к чему это может привести.
– Нет, Ло, – сказала она, резко отталкивая его. Потом встала, споткнувшись об альбом, и опустилась на подлокотник кресла.
В полной растерянности он попытался подняться на ноги, но вместо этого плюхнулся в кресло. Ничего не понимая, уставился на нее, наблюдая за тем, как она с трудом застегивает непослушные пуговицы своей рубашки.
– Это безумие, – проговорила Марни нетвердым голосом. – Валяться на ковре в гостиной, как…
Она перестала бороться с пуговицами. Пальцы не слушались, потому что Ло сидел рядом и смотрел на ее неприкрытое тело. Единственное, что ей оставалось, это выйти из комнаты, по возможности стараясь сохранить достоинство.
Марни проходила мимо кресла, когда он схватил ее за талию и привлек к себе.
– Ло, не надо.
– Почему не надо? – пробормотал он, распахивая ее рубашку и жадно прижимаясь к голому животу.
Марни чуть не потеряла сознание от страстных объятий. Она обхватила его голову, чтобы удержать равновесие, но вместо этого, когда пальцы ее запутались в волосах Ло, начала ласкать любимого.
Его влажный рот был теплым и манящим, и очень настойчивым. Придерживая ее руками за талию, он нежно касался губами живота, постепенно опускаясь все ниже.
Щетина царапала кожу. Дыхание было влажным, а язык нежным. Чудесные ощущения переполняли ее. Они были новыми для нее, а потому пугающими, но прекрасными.
Ло целовал бледную кожу под бикини. Когда она ощутила, как его губы касаются темных волос, у нее перехватило дыхание.
– Что ты делаешь, Ло?
– Тебе нравится?
Это было настолько чудесно, что она не могла сказать, и так стыдно, что она не хотела в этом признаться. Ослабевшая от желания и несчастная от переполнившей ее любви, Марни с трудом заставила себя оттолкнуть его еще раз.
Глава 9
Когда Ло вышел из гостиной, Марни ждала его у входной двери. Ее одежда была в порядке, чего нельзя было сказать о чувствах.
– Я думаю, тебе лучше уйти, – сказала она холодно.
– А я думаю, тебе надо подрасти.
Она сдержала свой гнев, потому что никогда не любила ссор.
– То, что я не хочу валяться с тобой на полу в гостиной, еще не повод для оскорблений.
– Что тебя больше пугает? Обстановка, – он с вызовом посмотрел на нее, – или мужчина?
– Что ты имеешь в виду, Ло?
– Ничего, – ответил он, пожав плечами.
Ло хотел пройти мимо, но Марни остановила его за руку.
– Твои намеки совершенно беспочвенны.
– Беспочвенны? – Его глаза, еще минуту назад излучавшие страсть, смотрели на нее с презрением. – Почему ты замираешь от ужаса, как только до тебя дотрагивается мужчина?
– Это не правда!
– Твое поведение доказывает это. Почему ты никогда не была замужем?
– Не твое дело.
– Мое. Ты опекун моего сына, и я должен знать о тебе все, о твоей личной жизни в том числе. Почему ты не замужем?
– Мне никто не предлагал.
– Не сомневаюсь. Ты заморозишь любого парня, как только он подумает о сексе. Если бы ты любила Дэвида…
– Я люблю его.
– Почему же ты тогда не вышла замуж, хотя бы ради него? Если, конечно, тебя не пугала мысль, что придется спать с мужчиной. – Его голубые глаза сузились. – Я не верю, что мой сын жил в здоровой обстановке, мисс Хиббс.
– Думаю, место для встреч, называемое твоим домом, куда приходят и уходят всякие Сюзетт, вряд ли можно считать здоровой обстановкой для мальчика. Как ему полезно было бы узнать, что у его папы имеются купальники всех размеров, которые может натянуть на себя любая женщина!
– По крайней мере я живу нормальной жизнью.
– Отвратительно нормальной, полковник Кинкейд. Так же как нормально считать, что со мной не все в порядке, лишь потому, что я отказалась заниматься сексом на полу своей гостиной.
Помолчав, она добавила:
– И вообще я занята. Тебе придется развлечься где-то в другом месте. А сейчас уходи.
На пороге Ло произнес:
– Мы еще поговорим об этом.
– Большое спасибо, бабушка. Мне очень нравится, – Дэвид вежливо поблагодарил миссис Хиббс за кошелек для ключей, который она сама связала. Марни была счастлива, что мама чувствует себя неплохо.
– У тебя скоро день рождения, – миссис Хибс говорила медленно, но внятно. – Он может тебе пригодиться.
– Конечно, спасибо.
– Будь осторожен, когда ездишь на машине. Я все время думаю о Шэрон.
– Он очень аккуратно водит машину, мама. – Марни нежно прикоснулась к плечу матери.
– Хорошо, бабушка. Я знаю, что может случиться, если водитель в нетрезвом виде.
Миссис Хиббс успокоилась, она сидела в кресле, которое привезла с собой, – оно напоминало ей о доме.
– Ты устала? – спросила Марни. Миссис Хиббс всегда была рада Дэвиду, но его присутствие утомляло ее, Казалось, энергия молодости поглощает кислород в комнате.
– Немножко, но побудьте еще чуть-чуть.
– Дэвид, подожди, пожалуйста, на улице, пока я уложу бабушку.
– Хорошо, – быстро ответил он. Дэвид никогда не отказывался навещать бабушку, хотя Марни знала, что ему это тяжело. Он не мог смириться со старостью и беспомощностью, они удручали его.
Сестра принесла снотворное. Через несколько минут оно подействовало, и миссис Хиббс заснула.
Марни открыла тумбочку, чтобы кое-что положить. Неожиданно увидела там бумагу, ручку и почтовые марки. На минуту задумалась, пытаясь сообразить, кому же могла писать эта больная женщина. Она не просила Марни ничего покупать и уж тем более не просила написать кому-нибудь письмо.
Страшная мысль пришла ей в голову.
Миссис Хиббс ровно дышала во сне, однако лицо ее было напряжено. Между бровями пролегала глубокая морщинка, уголки губ опущены. Это была глубоко несчастная женщина.
Марни вышла из комнаты и направилась к сестре.
– Скажите, моя мама писала письма в последнее время?
Сестра улыбнулась.