Этот мужчина, однако, привлек ее внимание. И даже очень.
Захваты выше локтя и на запястье не имели ничего общего с обходительностью, более того, не было сделано никакой скидки на то, что она женщина. Его руки сжимали до такой степени, что боль просочилась в сердце, заставляя его колотиться. Так же угол, под которым он выгнул ее спину, был тестом на способность гибкости позвоночника, вызывая жар между бедрами.
Завестись от такого… явное пренебрежение самосохранности. На самом деле, глядя в эти черные очки, она ясно сознавала, что ему ничего не стоит убить ее прямо на месте. Свернуть шею. Сломать руки просто, чтобы посмотреть, как она будет корчиться на снегу и орать перед тем как ее задушит. Или, возможно, огреет чем и сбросит в реку.
В голове всплыл голос ее бабушки с сильным акцентом:
«Почему бы тебе не встретить славного парня? Мальчика из католической семьи, которую мы знаем? Марисоль, этим ты разбиваешь мне сердце».
— Могу только предположить, — прошептал темный голос с, неведомым ей ранее акцентом и печалью, — что вам не передали сообщение. Верно? Неужели Бенлуис забыл передать вам эту информацию… и, именно поэтому, после того как я ясно выразил свои намерения, вы все же пришли следить за моим домом? Думаю, так все и было… может голосовая почта, еще не дошла. Или текстовое сообщение… по e-mail. Да, скорее всего, сообщение Бенлуиса просто затерялось, не так ли?
Давление на нее усилилось, позволяя предположить, что силы у него в избытке… пугающая перспектива, если не хуже.
— Это так? — прорычал он.
— Да, — выдавила она. — Да, все так.
— То есть, я могу ожидать, что больше не обнаружу вас шныряющей на лыжах поблизости? Я правильно понял?
Он дернул ее снова, боль заставила ее слегка закатить глаза.
— Да, — прохрипела она.
Мужчина слегка смягчил наклон, и она смогла вздохнуть. Затем он продолжил говорить тем странно соблазнительным голосом:
— Теперь, прежде чем я вас отпущу, мне кое-что нужно. Расскажите, что вам обо мне известно… абсолютно все.
Сола нахмурилась, подумав, что это глупо. Такой человек, без сомнений, будет отлично осведомлен о любых сведениях, которые могла бы собрать о нем третья сторона.
То есть, это была проверка.
Учитывая, что ей очень хотелось увидеть бабулю снова, Сола сказала:
— Мне не известно твое имя, но могу предположить, чем ты занимаешься, а также, что ты сделал.
— И что же?
— Я думаю, что это ты отстреливал всех мелких дилеров в городе, чтобы обеспечить себе территорию и контроль.
— Газеты и выпуски новостей назвали смерти самоубийствами.
Она просто продолжила… в конце концов, не было смысла спорить:
— Я знаю, ты живешь один, насколько могу судить… и твой дом оснащен очень странными примочками на окнах. Камуфляж сделан так, что кажется интерьером дома, но… есть что-то еще над ними и позади них. Только не знаю что.
Лицо над ней оставалось абсолютно невозмутимым. Спокойным. Умиротворенным. Словно и не удерживал ее силой на месте… или угрожал телесной расправой. Этот контроль был… эротичен.
— И? — подтолкнул он.
— Это все.
Он затянулся сигарой, толстый оранжевый кружок на кончике вспыхнул ярче.
— Я позволю вам уйти лишь однажды. Вы это понимаете?
— Да.
Он двигался настолько быстро, что ей пришлось замахать руками, чтобы удержать равновесие. Ее палки погрузились в снег. Стоп, куда он…
Мужчина появился прямо позади нее, погрузив ноги в снег по обе стороны от лыжни, став физическим препятствием на пути, проделанном ею от его дома. Когда левый бицепс и правое запястье зажгло от восстанавливающегося кровообращения в тех местах, которые он сжимал, в затылке появилось предупреждающее покалывание.
«Убирайся отсюда, Сола, — говорила она себе. — Живо».
Желая избежать риска быть пойманной снова, она бросилась вперед по расчищенной дороге, но уже успевшие обледенеть, вощенные полозья ее лыж с трудом скользили по плотному насту.
Когда она рванула с места, он последовал за ней, передвигаясь медленно, неумолимо, как крупная кошка, преследующая добычу, с которой вознамерилась поиграть… для начала.
Ее руки тряслись, когда она наконечниками палок отщелкнула крепления, и с трудом запихнула лыжи в багажник. Все это время мужчина стоял посреди дороги и наблюдал за ней. Дым от сигары уносился за плечо и дальше, в холодных порывах ветра в сторону реки.
Забравшись в машину, Сола заблокировала двери, завела двигатель и глянула в зеркало заднего вида. В свете стоп-огней он казался сущим злом — высокий, черноволосый с прекрасным как у принца и безжалостным как клинок лицом.
Выжав газ, она выехала с обочины и увеличила скорость. Система полного привода давала ей возможность почувствовать полное сцепление с дорогой.
Она снова глянула в зеркало заднего вида. Он все еще стоял…
Сола переместила ногу на педаль тормоза и вдавила ее почти до отказа.
Он исчез.
Как будто испарился в воздухе. В одну секунду его было видно… а в следующую нет.
Встряхнувшись, она снова нажала на газ и перекрестилась над бешено колотящимся сердцем.
В безумной панике, она задумалась, «да кто он, черт его побери, такой?»
ГЛАВА 30
Как только ставни поднялись на ночь, в дверь Лэйлы постучали. Еще до того как запах проник в комнату, она знала, кто пришел ее навестить.
Ее рука неосознанно коснулась волос и она обнаружила, что они превратились в бесформенную массу, спутавшуюся от того, что она весь день металась и ворочалась во сне. Хуже того, она даже не потрудилась переодеть уличную одежду, которую надевала для похода в клинику.
Однако, она не могла его не впустить.
— Входи, — откликнулась она, садясь повыше и расправляя натянутые до груди покрывала.
Куин был одет для боя, наверное, этой ночью его смена… а возможно и нет. Она не знала его графика.
Когда их глаза встретились, она нахмурилась:
— Ты неважно выглядишь.
Он коснулся повязки над бровью.
— Ах, это? Так, всего лишь царапина.
Однако не ранение привлекло ее внимание, а его пустой взор и ввалившиеся щеки.
Он остановился. Втянул в себя воздух и побледнел.
Она тот час же взглянула на свои руки, которые снова сцепились в замок.
— Пожалуйста, закрой дверь, — попросила она.
— Что случилось?
Когда по ее просьбе закрылась дверь, Лэйла глубоко вздохнула.
— Прошлой ночью я посещала Хэйверса.
— Что?
— У меня открылось кровотечение…
— Кровотечение! — Он бросился к ней, едва-едва не врезавшись в кровать.
— Какого черта ты не сказала мне?
Дражайшая Дева-Летописеца, невозможно было не сжаться пред ликом его ярости. По правде сказать, в этот миг она была обессилена и не способна защищаться.
Куин тут же умерил свой пыл. Парень подался назад и начал расхаживать по узкому кругу. Повернувшись к ней снова, он угрюмо произнес:
— Прости. Я не хотел на тебя кричать… просто… я беспокоюсь за тебя.
— И ты прости меня. Я должна была рассказать… но ты был на дежурстве и я не хотела тебя беспокоить. Я не знала… если честно, я наверно не могла здраво мыслить — и была не в себе.
Куин сел рядом с ней. Его огромные плечи ссутулились, когда он сцепил пальцы и уперся локтями в колени.
— Так что произошло?
Лэйла могла лишь пожать плечами.
— Ну, как ты уже знаешь… у меня кровотечение.
— Сильное?
Она подумала о том, что сказала медсестра.
— Довольно да.
— И как долго?
— Около двадцати четырех часов. Мне не хотелось идти к доку Джейн из-за неуверенности в том, останется ли эта ситуация между нами… а также из-за того, что у нее не так много опыта по части беременностей женщин нашего вида.
— Что сказал Хэйверс?
Теперь Лэйла нахмурилась.
— Он отказался со мной это обсуждать.
Куин повернул к ней голову:
— Что?
— Из-за моего статуса Избранной он будет разговаривать только с Праймэлом.